– Как украл? – безропотно сдался Таньке.
– По-настоящему. Это у вас на юге воруют, чтоб калым не платить, – безбожно врала воспрянувшая женщина, желая побольнее ужалить, отомстить.
– Родители ее, братья, узнали, выступили против, уж больно хлипкий. Да нашла коса на камень. Анка сама в ЗАГС потащила. Не знаю, что в нем нашла, и смотреть-то тошно. Любовь, – и довольная, что досадила, не удержалась от издевки. – Ты заходи. Буду ждать.
Юра стоял и жалел себя, жалел свою первую настоящую любовь, жалел нерастраченное великодушие.
“Странно, как я мог тогда обмануться при моем-то опыте. Случается же такое”, – подумал он и, подув на окно, потер рукавом – скоро ли Талнах.
Странно было и то (друзья, конечно, не могли знать), что стоявшая всю дорогу около их сиденья женщина с тяжелой авоськой вспоминала и огромный букет роз от невезучего Юры, и сопливого нахала с признаниями в любви на глазах самого мужа. Вспоминала свою цветущую красоту в юности, заставлявшую встречных парней сдерживать дыхание, непременно следом за ней вытягивать шеи и таращиться на ее до совершенства выточенные ножки.
“В мое время умели ценить прекрасное, любить жизнь, преклоняться перед избранницами. Ребята рычали от радости при виде красоток", – она расстроилась из-за похабных юнцов, которые позавчера на этой же дороге, не стыдясь и не стесняясь, матом на весь автобус обливали грязью отсутствующих подружек. Ее затошнило тогда, еле дождалась Талнаха: "Зелень пузатая, а с губ – одни помои. Хамье".
Отгоняя плохое, мечтами устремилась к своей любви. Однажды вечером они с сокурсницей наткнулись в парке на драку и замерли от ужаса, а четверо верзил били одного, изгаляясь над жертвой. Проходивший мимо изрядно выпивший паренек к их удивлению спокойно произнес:
– Мужики, кончайте.
– Шуруй, шуруй отсюда, прыщ.
– Кончайте, я говорю.
Один из четверых приблизился, размахнулся и через секунду лежал на тротуаре, скорчившись от боли. Трое бросились на смельчака… Потом они с подружкой поднимали его, а он шарил рукой и не находил разбитые очки. Идти сам не мог и сильно переживал, что угодит в вытрезвитель.
Анна решилась. С трудом дотащили до общежития и, представив пострадавшего как брата, внесли его в комнату. Хорошо, дежурная, тетя Валя, в тот момент отлучилась, оставив за себя знакомую им студентку. Паренек, попав в тепло, отключился, развалившись прямо на полу. Посмеиваясь, раздели до трусов. Оттерли, отстирали кровь. Выгладили.