Моя мама купила в подарок Ларисе, жене моего брата, средство для роста волос. Лосьон. Казалось бы, беспроигрышный вариант – роскошные волосы на дороге не валяются. Но там был один такой пунктик под звездочкой. «Подзвездочку» никто никогда не читает, кроме Ларисы.
Сноска гласила: после первой недели использования средства возможно активное выпадение волос. Далее, – успокаивала инструкция, – наступит полное и безоговорочное оволосение. И действительно, кому нужны старые чахлые волосяные луковицы в голове? Пусть растет и приумножается новый урожай.
Лариса то ли оказалась чересчур боязлива, то ли поверила инструкции лишь на первую половину. Короче говоря, она вернула мамин подарок.
– Он почти тысячу рублей стоит, я подумала, хороший, – как будто оправдывалась передо мной мама.
– Конечно хороший, – кивала я, выдавливая майонез в пельмени.
Как зачастую и другие исторические беседы, эта тоже происходила у нас на кухне, пока я ела.
– Я что-то и не прочитала, что там написано. Пишут всегда мелко, я без очков была. Может, самой попробовать? Нет, у меня и так волосы лезут. Любка говорит, от ковида.
– Угу, – жевала я.
– О, я придумала, отдам его папе…
Я подавилась, пельмени пошли носом, и я чуть не умерла.
Дело в том, что мой папа, некогда обладатель роскошной шевелюры, к тридцати уже имел на голове «озеро в лесу», которое к сорока стало превращаться в «лебединое крыло». В пятьдесят, говоря языком Некрасова, оставалась «не сжата полоска одна». В пятьдесят один полоска была мужественно сжата. Вот уже больше десяти лет папа был красив, как шар для боулинга.
– Отдам его папе, – продолжила мама, пока я умирала от сочетания пельменей и абсурда. – А что? Ему-то терять нечего. А если заколосится, представляешь, как интересно будет! Папа! С волосами!
– А ведь идея-то классная, – с изумление соглашаюсь я, потому что идея, как ни крути, просто великолепная!