Миллионерша, но при этом она была рабочей лошадью, не знала отдыха и не умела его себе устроить. Помощников у нее было не так уж и много, всего трое, кажется, или четверо. Юристка, бухгалтер, коммерческий директор и еще инженер по техническим вопросам. Три женщины, один мужчина, у них у всех были семьи, личная жизнь, и только у нее ничего не было, кроме фирмы.
Работа не прекращалась, все двадцать лет мозг крутил операции, подсчитывал, напоминал… Ей приходилось часто слышать, что так нельзя, что нужно переключаться, нельзя все время жить цифрами, нужно потреблять и другую информацию. Сходить на выставку, к примеру, или в театр, на концерт. Она ходила и выключала, как положено, телефон, но голова продолжала работать, и даже столичные артисты и роскошная оперная дива ее не возбуждали, она ничего не понимала в музыке. Ей регулярно предлагали купить что-нибудь из картин, она отказывалась и честно признавалась, что в живописи не разбирается и вообще не понимает, что красиво, а что нет. Ей сразу верили, глядя на ее макияж и пестрые платья. «Ты не чувствуешь красоту, ты никогда этому не научишься», – так сказал ее бывший муж, она и не спорила. «Хорошо, я обойдусь без театра, без картин, без оперы тем более… Все равно я в театре сплю». Любви, мужчин в ее жизни тоже не было. Единственная дочка давно выросла. Так и получилось, что двадцать лет она думала только о железных трубах.
Точно так же Ахмет двадцать лет думал только о плавильных печках, он сам их придумал и, как Наталья, тоже слепил свою фабрику из праха, из праха конкурентов. Она должна понять, он был уверен, что ему неприятно подписывать закладную на дело всей своей жизни, ему неприятно думать даже о самых минимальных рисках…
– Она должна понять! Она должна понять! – шептал он своей любимой блондинке, и та переводила.
– Ахмет извиняется, что задерживает вас, что заставляет столько времени тратить на его договор, – она опять интимно улыбнулась Наталье. – Поймите его, пожалуйста… Он у нас настоящий фанатик. Он живет только фабрикой. Как робот!
– Я понимаю, – кивнула Наталья. – Но гарантийное письмо – это стандартная банковская процедура, мы обязаны ее соблюдать. Что касается рисков… Риск есть всегда, такова жизнь.
– Да, да, да! – подхватила Анжела. – Такова жизнь, такова жизнь… Вот взять хотя бы самолет…