Осёл бродячий скрипач - страница 5

Первые ноты его мелодии полились из-под копыт, мягко постукивая по изношенным струнам скрипки. Он напевал мелодию, такую же сладкую и обнадеживающую, как восход солнца, мелодию храбрости и возможностей. Это была песня, которая шептала обещания приключений и радости от того, что он поделится своей музыкой со всем миром.

Бросив последний взгляд на фермерский дом, теперь казавшийся крошечным силуэтом на фоне горизонта, Джеймс шагнул в неизвестность. Его путь был отмечен неопределенностью, но он был вымощен музыкой и мечтами. Глубоко внутри он знал, что его мелодия была не просто песней, а маяком, ведущим его к жизни, наполненной радостью, страстью и магией музыки.

Солнце, стоявшее теперь высоко в небе, отбрасывало длинные тени, когда Джеймс приблизился к воротам фермы. Пришло время попрощаться с полями, где он вырос, с ароматами и звуками дома. Он бросил последний взгляд на сарай, и его сердце сжалось при воспоминании о тех тайных часах, проведенных за игрой на скрипке, мелодия которой нашептывала историю его путешествия.

Дрожь пробежала по его спине, но не от холода, а от смеси предвкушения и страха, кружащихся внутри него. Азарт приключения смешивался с уколом грусти, чувством того, что знакомый мир остается позади.

Его копыта стучали по мягкой грунтовой дороге, но рев был беззвучен. Он тосковал по успокаивающему мычанию коров, по утешительному кудахтанью кур. Он хотел попрощаться со своими друзьями-ослами, теми, кто когда-то сказал ему, что ослы не играют музыку, но кто, несмотря на свой скептицизм, всегда приветствовал его возвращение нежным прикосновением.

Фермер Джон со смесью грусти и гордости на лице погладил Джеймса по голове.

– Иди и создавай свою музыку, Джеймс, – сказал он хриплым от эмоций голосом.

– Следуй своей мечте и всегда помни, откуда ты пришел. —

Он похлопал фермера по руке, уткнувшись носом в знакомое тепло. Он и представить себе не мог, что будет так сильно скучать по ферме, по ее простым будням и тихим ночам. Он скучал по фермерскому псу Спарки, который всегда приветственно вилял хвостом. Он скучал по тому, как старая овца Флаффи иногда издавала одинокое блеяние, которое, казалось, говорило:

– не забывай меня.

Но он также почувствовал, как в нем шевельнулось странное, полное надежды предвкушение. Его копыта зацокали по тропинке, сердце застучало, как барабанное соло, подгоняя его вперед.