Слова, которые ты мне не сказал - страница 2

Ты тогда ничего не сказал. Просто посмотрел, как будто впервые – и навсегда.

Может, тогда всё и началось.

Я собираю твои письма, эти строки – как дыхание, оставшееся в пустой комнате.

Ты умер. Но почему каждое твоё слово живее меня?

– Твоя, теперь уже не прячущая чувств.

Ты снова мне снилась.

Не та, что сидела на подоконнике и щурилась от солнца,

а та, которая стояла у окна с письмом в руке,

и не знала, читать ли.

Я не знал, что смерть может быть тихой.

Не драматичной, не кинематографичной —

просто выдох… и тебя больше нет.

Но мне перед этим, мне дали бумагу, и я смог написать тебе, не зная прочтёшь ли ты.

И странное чувство, будто я всё ещё могу тебя коснуться,

через строки. Через дыхание. Через то, что осталось, между нами.

Я помню, как ты смеялась.

Ты говорила, что письма – это архаика.

Что в мессенджерах быстрее, и что ты всё равно всё забудешь.

Но ты не забыла.

Я это знаю.

Ты носишь мой голос в себе, даже если не признаёшься.

Просто читай. А всё остальное – потом.

Ты снова мне пишешь,

а я снова не могу сдержать слёзы.

Каждое утро, когда я ставлю чашку на подоконник,

ты будто ждёшь, чтобы я открыла окно

и пустила в комнату тебя.

Я держу твои письма в коробке,

под подушкой, под сердцем, под слоями

того, что должна была сказать,

но не сказала.

Я винила тебя.

За то, что ушёл.

За то, что не предупредил, не попрощался, не…

не дождался.

А теперь читаю:

«Мне дали бумагу, и я смог написать тебе, не зная прочтёшь ли ты.»

Как будто кто-то там всё ещё верит в то,

что слова могут вылечить то, что не заживает.

Пусть ты уже не напишешь, я отвечу уже на написанное..

Пусть ты не можешь услышать, я всё равно буду говорить.

Я не умею любить словами.

Но, кажется, пора научиться.

Я стояла под твоим окном тогда,

и смотрела, как ты уходишь.

Ты обернулся – ты всегда оборачивался.

А я…

я только кивнула.

Ни «останься»,

ни «я скучаю»,

ни даже обычного «будь осторожен».

Ты ждал,

а я молчала.

Потому что слова внутри меня всегда были

как чай, забытый на подоконнике:

тёплые, но несказанные вовремя.

Я не сказала,

что скучаю по нашим разговорам до рассвета.

Что твой голос был для меня якорем,

а твоя тишина – штормом.

Что я знала, что люблю тебя,

но не умела сказать это без смущения,

без страха быть уязвимой.

Я боялась быть той, кто любит больше.