– Смотри за межниками5 на ветромете6. Запреж иди на стрик сивера к полуношнику7, а за Кильдином на шолонник8, – пояснял он, – там бывает много белька. Зайдете на обратном пути, наберете шкурок на торги.
Наконец Иона заметил мальца и призывающе махнул рукой.
– Лезь на нос, Лексей, – распорядился он.
Мальчик спрыгнул в лодку и споткнулся о лежащее на ее дне весло.
Евсей подхватил мальчонку, не дав упасть, и пробурчал недовольно.
– Негоже боярычу на промысел ходить. Не барское это дело.
Алексей промолчал. После смерти отца и так бедственное положение семьи еще больше ухудшилось. Большой дом, поставленный при деде, опустел. Не до челяди. Самим бы концы с концами свести. Экономили. Отапливали только светлицу. Мать открыла сундуки и продавала оттуда остатки благословенного имения и приданого. Но запасы-то не бездонные. Не кормыхаться же, нужно самому семью кормить.
– Что же ты раньше молчал, когда артель решала? – осадил Евсея Никодим, – Тогда был гож, а теперича негож?
– Так все согласились и я согласился. – пожал плечами помор, – вот только помяни мое слово, натерпимся мы с ним лиха.
– Изведись Евсейка. Не досаждай мальцу, Христом Богом прошу. Ему и так по-первой непросто, а тут ты еще, – попросил Никодим, – лучше бы подсобил дитяти.
В разговор вмешался подоспевший позже остальных Спиридон.
– Ты, Евсей, помалкивай. Твое дело малое, ты хоть и толковый малый, и со снастями хорошо управляешься, но не тебе такое решать, – Спиридон сложил под лавку наживку, не глядя на тяглеца9.
– Так это, – забормотал Евсей, – вы ж мне его в помощники даете, а на кой он мне сдался. Барчук он, не умеет ничего, мешало будет. Негоже ему в море, я об этом толкую.
– Справится он, толковый. Науки барские освоил и с этим справится, а если что, я помогу, научу его.
Путь до становища на Рыбачем предстоял нелегкий. Алексей внутренне радовался, что шел именно с рыбаками Иона и рядом с дядей Спиридоном, опытным и надежным мореходом. Несмотря на то, что наступила середина Марта, погода стояла холодная и
Алексей, не имея возможности спрятаться от от холода под заслань (палубный настил), с непривычки мерз, но виду не показывал, лишь покрепче кутаясь в тулуп. Лениво поднималось солнце, разгоняя густой утренний туман, но его лучи были обманчивы, не согревая промерзший воздух.