Въ августѣ 1653 г. Зиновьевъ прибылъ къ устью Зеи, собралъ коллекцію изъ мѣстныхъ богатствъ, взялъ съ собою представителей туземныхъ племёнъ, Хабарова и повёзъ ихъ въ Москву. На Амурѣ же оставилъ казака Онуфрія Степанова, изъявъ его изъ подчиненія якутскому воеводѣ и приказавъ весь собиравшійся съ туземцевъ ясакъ посылать прямо въ Москву.
Степановъ, въ груди котораго билось сердце Ермака, былъ весьма радъ этой самостоятельности и задумывалъ уже смѣлую думу. Не ограничиваясь амурскимъ бассейномъ, онъ съ горстью своихъ казаковъ собирался порѣшить и Маньчжурское царство. Съ этой цѣлью, сейчасъ же послѣ отъѣзда Зиновьева, онъ пошёлъ въ устье Сунгари, добылъ тамъ много хлѣба и, прозимовавъ у дучеровъ, весною 1654 г. поплылъ вверхъ по неотразимо тянувшей его рѣкѣ. Послѣ трёхдневнаго плаванія за Хинганскими горами, онъ встрѣтилъ сильный отрядъ пытавшихся загородить ему путь маньчжуровъ, разбилъ его и узналъ отъ плѣнныхъ, что маньчжуры не имѣли бы ничего противъ владѣнія русскими правымъ берегомъ Амура и низовьемъ Сунгари до Хинганскаго хребта, но что они боятся за свои собственныя земли и поэтому собираются на будущій годъ идти на казаковъ съ большими силами.
Ввиду такихъ извѣстій Степановъ поплылъ вверхъ по Амуру къ устью Кумары и началъ готовиться къ защитѣ. Дѣйствительно, 20 марта 1655 г. 10.000 маньчжуръ съ 15 орудіями приблизились къ Кумарскому острогу, обложили его и послѣ четырёхдневной бомбардировки, въ ночь на 25 марта пошли на приступъ. Но лихою контратакою казаки нанесли противнику полное пораженіе и разсѣяли всю орду. Въ слѣдующемъ 1656 г., поднявшись по Сунгари до самой Нингуты, Степановъ повергъ въ панику всю Маньчжурію, а спустя ещё два года, снявъ гарнизоны острожковъ и доведя свой отрядъ до 500 человѣкъ, поплылъ за Хинганскій хребетъ съ тѣмъ, чтобы нанести Маньчжурскому царству окончательный ударъ. Наканунѣ боя почти половина казаковъ взбунтовалась. Оставшись съ 270 человѣкъ, Степановъ, несмотря на чудеса храбрости, былъ окружёнъ и, подобно своему знаменитому предшественнику, нашёлъ свою могилу – уже на другомъ концѣ Сибири, но также на днѣ рѣки…
Со смертью грознаго Степанова во всёмъ Амурскомъ бассейнѣ сразу же наступила кладбищенская тишина, продолжавшаяся въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ. Но вотъ, пролетая однажды надъ этою молчаливою пустынею, ангелъ жизни бросилъ на неё въ видѣ опыта новый ростокъ. Въ 1669 г. небольшая партія вольницы подъ предводительствомъ Никиты Черниговскаго, спасаясь отъ наказанія за убійство якутскаго воеводы Обухова, бѣжала на Амуръ и поселилась въ опустѣвшемъ Албазинѣ. Бѣглецы построили хижины, распахали поля, а затѣмъ, съ благословенія іеромонаха Гермогена, заложили и монастырь во имя Спаса Всемилостивѣйшаго. Скромный, едва перелетавшій на другую сторону рѣки, благовѣстъ маленькихъ колоколовъ скоро услышанъ былъ, однако, всею Сибирью, и къ сразу же сдѣлавшемуся знаменитымъ Албазину потянулись новые переселенцы. Одни изъ нихъ устраивались у самаго Албазина, другіе пошли вдоль рѣки и разсыпались по притокамъ. Такимъ образомъ начали оживать острожки Кумарскій, Зейскій, Косогорскій, Ачанскій, Усть-Делинскій, Усть-Нимеланскій, Тугурскій; точно по щучьему велѣнью выросли деревни и слободы – Андрюшкина, Игнатина, Монастыршина, Покровская, Озёрная и др. По сосѣдству съ ними, въ удобныхъ низинахъ появились отдѣльныя заимки, а на вершинахъ холмовъ привѣтливо замахали своими крыльями вѣтряныя мельницы.