Странная, жуткая и непонятная схватка. Белая дева практически не
выходила из формы водной оболочки, вилась вокруг рыцаря смерти,
жаля многочисленными молниеносными атаками. То облачко пара над
головой вдруг обратилось в руку с кинжалом, то снова из ниоткуда
посыпались медузы и рыба.
Свет вокруг нас начал меркнуть и искажаться. Тяжелый ветер, так
напоминавший течение, то и дело сбивал кого-то с ног и давил к
земле.
Но никто и не думал вмешиваться в поединок. Ученики Махаона
стояли, будто бы ничего особенного не происходило, представители
магистров напротив – смотрели широко распахнув глаза. На их лицах
читался полнейший шок.
Простые же новички, из тех, кто еще оставался в сознании,
пребывали в ужасе. Не особо сковывающая себя в средствах, белая
каждый раз выдумывала прямо в бою что-то новое, и следом за серией
уколов, оказавшихся лишь отвлечением внимания, в бой пошли еще
более мощные заклятия контроля пространства.
Даже в пятидесяти метрах от Ирис, дышать становилось все
труднее. Какое же давление сейчас обрушилось на рыцаря смерти? Не
говоря уже об отсутствии кислорода.
Но Танатос, казалось, вообще не обращает внимания на эти
способности своего противника.
Едва какая-то часть тела белой выныривала из воды, он одним
молниеносным движением перехватывал атаку и бил сам.
Ирис не только не сбавляла обороты, а наоборот, все больше и
больше выходила из себя. Следующая её атака уже имела с водой мало
общего. Цвета вокруг начали искажаться. Создавалось ощущение, что
все они пытались слиться с белым, а из самого белого цвета в мир
потянулись вереницы белых подводных монстров – стайка хищных
пираний, медузы, кальмар.
А затем над нами послышался треск стекла, только усиленный во
много раз, и прямо в воздухе появилась раздвоенная трещинка,
раздирающая само пространство.
Танатос, в свою очередь, медленно поднял руку, которая на глазах
начала покрываться зеленым пламенем и струпьями опадать на землю.
Все это заняло не более пары-тройки секунд, и уже костяным пальцем
тот указал на самого себя.
Жуткий эффект перешел на все тело темного, и из опутавшей его
воды, вывалилась Ирис в прежней форме молодой девушки из плоти и
крови. Вот только было в этой форме столько ярости, ненависти и
безумия, что назвать её человеком или эльфом было бы
издевательством по отношению к этим расам.