– Ты врёшь, – прошипела она. – Ты знаешь. Я чувствую. Ты врёшь так же вяло, как тогда, когда говорил, что любишь её.
Молчание. Только его дыхание. Ровное. Без эмоций.
– Анжелика, у тебя истерика. Тебе нужно отдохнуть.
– Отдохнуть? – её голос задрожал, но не от слабости. От гнева. От обиды. – Ты разрушил её. Ты предал её. Ты выбросил её из своей жизни, как исписанную страницу.
– Я…
– Заткнись, – сказала она, и это было самым взрослым, что она когда-либо произносила в жизни. – Просто. Заткнись.
Она отключила, не дослушав. Телефон упал из пальцев и глухо ударился о ковёр.
Анжелика стояла несколько секунд. Потом опустилась на пол, у стены, медленно, как будто в ней отключили ток. Колени подогнулись, спина соскользнула вниз.
Губы были прикусаны до крови. Но она этого не чувствовала.Пальцы дрожали. Она крепко сцепила их, прижимая к груди.
Застывшие. Старые. Тяжёлые.Она не плакала. Слёзы в ней были, как лёд.
От бессилия. От страха. От того, что в этом новом, незнакомом, враждебном пространстве не было больше её голоса.Но сердце… сердце разрывалось.
– Вернись, Лада…– Вернись… – прошептала она в пустоту.
Это был последний треск льда внутри.Это не был зов. Не мольба.
Хочешь, продолжу до момента, когда она решает действовать сама – без зрения, без поддержки, но с верой?
Она долго сидела на полу, будто бы застыв в той точке времени, где всё распалось. В теле – тяжесть, в пальцах – пустота, в сердце – дыра. Вокруг не было ничего, только тишина. И даже тишина больше не говорила с ней – она стала глухой, как снег.
Анжелика подняла голову. Медленно, почти по миллиметру. Как будто вместе с этим движением приходило решение. Сначала – только внутри. Как тонкий звук, едва слышный аккорд в голове. Но с каждой секундой он становился громче.
Голос её был низким. Ровным. Спокойным. Опасно спокойным.Она протянула руку, на ощупь нашла телефон. Свайпнула вверх. Открыла диктофон.
– Я иду тебя искать. Слепая. Но не беспомощная. Я вытащу тебя даже из ада.– Если ты услышишь это… – начала она тихо, почти шепотом.
Она остановилась, выдохнула – и выключила запись.
Потом медленно встала. Колени хрустнули, но она не зашаталась. Прислушалась к пространству – всё было знакомо. Всё было своим. Но больше не имело смысла, если здесь не было Лады.
Рядом – связка ключей, рюкзак, аккуратно собранный на всякий случай. Лада приучила её к этому. На всякий случай, малышка. Мир – место непростое.Анжелика сделала несколько шагов, нащупала край комода. Выдвинула верхний ящик. Там, завернутая в мягкий шарф, лежала белая трость. Она взяла её, развернула, провела рукой по гладкой холодной поверхности.