– Черт! Соколова! Так неожиданно!
Она уселась рядом со мной. Такая вся зажигательная, бодрая, несущая позитив. И мне неловко от того, что я в какой-то мере уже не та, за кого себя выдаю. И фамилия у меня не Соколова…Но сейчас так уместно снова ею стать и не хочется произносить фамилию мужа вслух. От боли перехватывает горло.
– Ты где? Ты как? Маму проведывала?
– Мама умерла три года назад.
– Ох! Прими мои соболезнования. Как же так? Молодая совсем…
– Сердце. После инфаркта не пришла в себя.
– Сочувствую. Какая женщина была прекрасная. Всегда буду ее вспоминать с теплом. Ну как ты? Как муж?
Она спросила, и у меня почему-то сдали нервы именно на этом вопросе. Так по-идиотски, так отвратительно и жалко. Я ощутила, как глаза наполняются слезами, и я не могу ничего ответить.
– Что такое?
– Уже, можно сказать, и не замужем…
– Бросил козел?
Так бывает, когда вроде бы перед тобой чужой человек, но ты не можешь остановиться. Как будто что-то толкает под ребра, и ты говоришь, говоришь взахлеб. Она слушала, не перебивала. Только за руку меня взяла и пальцы мои сжала своими прохладными руками.
– И куда ты теперь?
– Не знаю…пока в гостинице.
– Значит так! Ко мне пошли!
Она решительно сжала мои руки.
– Я все там же живу. Пошли.
– Нет, нет! Ты что! Я так не могу! Что свалилась тебе на голову! Ты вообще по своим делам шла…
– Можешь! Глупости какие! Пошли! Давай, я как раз завтрак приготовлю. Вот с рынка прибежала. Поедим, поговорим. Расскажешь все спокойно, и подумаем, что делать. Главное, живы все и здоровы, а остальное поправимо, Лен. Пошли. Ты ж помнишь, где я живу?
А мне так неловко, что я ее из своей жизни выкинула когда-то, потому что муж говорил, что такие подруги не по статусу, что к нам пригласить на праздники нельзя, что мне теперь дружить с другими надо, а швея Ирочка нам не подходит.
– Да, помню.
– Ну вот и идем. Чего здесь на лавке сидеть.
Мне показалось, что в ее доме ничего не изменилось.
Такие же шторы в цветочек, недорогой ремонт, старая, но чистенькая мебель. Я помнила, как приходила сюда в детстве, как мы ели вишневый пирог, испеченный Ириной бабушкой. В то время я считала, что они хорошо живут. По сравнению с нами с мамой. Но мы жили в квартире! Это же было модно и шикарно, а тех, кто жил в частном секторе, дразнили деревенскими. Они шли в школу пешком через лесопосадку, а мы жили в спальных районах совсем рядом.