– Временами приходилось закручивать гайки, не без этого, – объяснил он.
– В один прекрасный день кто-то из этих людей вас прикончит, – заметил я.
– Вы правда так думаете? – пробормотал он, потирая свои изуродованные уши.
Спорить с ним было бесполезно, и я достал рукопись, озаглавленную «Императорская династия Америки», сказав себе, что в последний раз читаю ее в кабинете мистера Уайльда. Трепеща от восторга, я снова прочел ее до конца. После этого мистер Уайльд взял рукопись и, повернувшись к темному проходу, ведущему из его кабинета в спальню, громко позвал:
– Вэнс!
Тогда я впервые заметил человека, сидевшего в тени. Как я упустил его из виду во время поисков кошки, ума не приложу.
– Вэнс, выходи! – крикнул мистер Уайльд.
Существо приподнялось и подползло к нам, и я никогда не забуду его лица, когда он снизу вверх посмотрел на меня в неверном свете, падавшем из окна.
– Вэнс, это мистер Кастанье, – представил меня Уайльд.
Не успел он договорить, как мужчина бросился на пол передо мной, рыдая и хватая меня за руки:
– О боже! Боже мой! Помогите мне! Пощадите меня! Мистер Кастанье, не подпускайте ко мне этого человека. Вы не можете, не можете этого хотеть! Вы другой – спасите меня! Я сломлен… Я был в сумасшедшем доме, а теперь… когда все наладилось… когда я забыл короля… Короля в желтом… Я снова схожу с ума! Я опять окажусь в лечебнице без вашей помощи…
Голос его сорвался на хрип, потому что мистер Уайльд прыгнул на него, правой рукой вцепившись в горло несчастного. Когда Вэнс рухнул на пол без сознания, «восстановитель репутаций» вновь проворно вскарабкался на свой стул и, потирая уши обрубком руки, повернулся ко мне и попросил принести ему самый большой гроссбух. С минуту пошелестев исписанными страницами, он удовлетворенно кашлянул и указал на имя Вэнса в книге.
«Осгуд Освальд Вэнс», – прочитал он вслух.
При звуке своего имени человек на полу поднял голову и повернул к мистеру Уайльду перекошенное лицо. Глаза у него налились кровью, а губы дрожали.
«Обратился 28 апреля, – невозмутимо продолжал мистер Уайлд. – Род занятий – кассир в Национальном банке Сифорта. Отбывал срок за подлог в Синг-Синге, откуда был переведен в приют для умалишенных. Помилован губернатором Нью-Йорка и выписан из сумасшедшего дома 19 января 1918 года. Репутация пострадала в Шипсхед-Бей. Ходят слухи, что живет не по средствам. Репутация должна быть восстановлена немедленно. Гонорар 1500 долларов. Примечание: прекрасный семьянин, 20 марта 1919 года присвоил 30 000 долларов. Добился нынешнего положения благодаря протекции дяди. Отец – президент одного из банков в Сифорте».