Наконец резко зашумевшее жилое пространство как бы само собой вытолкнуло Карлу на улицу, за ней вышли и капитан Земан и господин Берн.
– Приятно было повидаться, Эрхард, – пожал руку консулу отец Марси.
– И мне, Мати, – ответил на рукопожатие Земан, – Всегда приятно зайти к вам. Теперь, надеюсь, наведываться чаще.
– Не рассчитывал бы на вашем месте, – усмехнулся Матис Берн, и его глаза наполнились доброй усмешкой пополам с ехидством, – Сенат работает без продыха и всегда на виду. Считайте, кончилась ваша вольная жизнь.
– Ох, не расстраивайте меня понапрасну. Я всё ещё рассчитываю, что таким образом вышел на пенсию. – оба собеседника засмеялись, Карла поддержала их веселье, хоть и надеялась, что этот обмен любезностями не затянется слишком надолго.
– А если серьёзно, Эрхард, у Анселя ведь неприятности, я прав? – господин Берн сунул обе руки в нагрудный карман комбинезона и вопрошающе переводил взгляд с одного человека перед собой на другого, – Будь дело чисто формальным, нам прислали бы извещение.
– Наверху никогда не бывает формально, Мати, – мрачно пояснил капитан, – И однозначно не бывает.
– Всё хорошо, господин Берн, – отрезала Карла неизменно бодрым уверенным тоном, – Как я и сказала, сейчас беспокоиться не о чем. Ансель жив, его здоровью ничего не угрожает.
– Кроме разве что его временами пустеющей головы и не в меру болтливого рта, – буркнул себе под нос Земан, но Карла это замечание проигнорировала, а Матис Берн хмыкнул, покачал головой и поблагодарив обоих визитёров наконец вернулся в дом, вливаясь в бурное обсуждение.
– Вы уже говорили с сенатом? – вполголоса осведомилась Карла, этот вопрос занимал её с момента появления консула, но не обсуждать же подобное в присутствии толпы.
– Да. – Земан молчал, но женщина и не торопила его с ответом, и наконец дождалась продолжения, – Не со всеми, конечно. Только с теми, в ком на сто процентов уверен. Все они разделяют нашу позицию.
– Не поднимаем шума. Ждём. – кивнула Карла.
– Именно, Марси всё-таки не дурак, – протянул Земан, но проследив за пронёсшейся по его лицу гамме эмоций собеседница готова была спорить, что он вспомнил первый выход Анселя вместе с ними на торжище. Марси тогда сделал предложение руки и сердца не меньше, чем пяти девушкам, развязав своими пылкими речами три перестрелки, – По крайней мере не всегда дурак. Несколько перебарщивает, но ошибки по-настоящему ужасной он не совершит.