Поначалу человек теряется. Он чувствует смущение и панику. Затем он чувствует вскипающую злость. «Как здесь всё запущено!» – кричит он внутри себя. Но и злость быстро утихает. Человек закрывает свои бездонные глаза, делая глубокий вдох. Он сосредоточен. Его нюх пытается уловить каждый неверный шаг, каждый ошибочный вдох отдельной единицы, но только чтобы нащупать проблему целостного, то есть уклада. Так человек наполняется знанием первородного греха. Того самого, что положил основу нарастания и образования грехов следующих. Этот главный грех – страх жить так, как хочется. Боязнь перед жизнью и её составляющими. Человек видит эту проблему. Он считает, что настало время исправлять. Он ещё раз пропускает через себя воздух, а затем, с присущей ему лёгкостью, делается той самой тенью, которая начинает проникать в щели пространства, где нужно изменить алфавит восприятия; исправить сложившийся балаган подаренной волей.
5
Ночь. Бродяги пресмыкаются по углам. Кто-то пьёт из медицинских колбочек, другие, кряхтя, жуют грибковый хлеб. Толпы разбросанных и покалеченных, но дело не в их безобразном виде и пребывании в… Вся проблема в тех, кто противопоставлен им, тараканам. Весь белый свет, все эти чистые лица в сшитой на заказ одежде и те, кто считается средним классом, и кто просто родился с пропиской; все эти люди, которые привыкли к благам. Они пресытились стабильностью, уверенностью в завтрашнем дне. Именно из-за этой уверенности заведомо несчастные не живут сегодняшним, не ловят момент своего бытия. А виноват во всем прогресс – медицина. Как же так ужасно вышло, что знания и сила попали в естественную среду, отравившись излишней гуманностью да состраданием. Больше нет отбора. Давно мертва эта (тонко продуманная) функция, которая была важна для калейдоскопа случайных событий.
Человек видит лица. Бледные, худые, чахлые физиономии. Другие толстые, сальные, с отдышкой и испуганными глазками. Толпа эволюционирующих слабаков. Каждое поколение этих организмов, выращенных на лекарствах и ими же вскормленных… Они дают поколение ещё слабее, ещё беспомощней себя. Дух здоров только тогда, когда здоровьем пышет тело. А тут – форменный бардак. Полное безобразие науки. Как же всё-таки свет ослепил смертных. Человек грозно мотает головой. Это не дело. Так не должно больше продолжаться. Свет обязан быть в той же равной степени, что и тьма, иначе глаза придут в негодность. Человек не хочет медлить. Он не может позволить себе такой роскоши. Его очи снова закрываются. Он втягивает в лёгкие пространство. Мысли сосредоточены и направлены только на одно: исцеление.