– Не сговоришься ты с им, Корнеич! – уныло бросил князь. – Он сам глядит ково бы пограбить. Вот и меня грабил, и смолян, и полочан, – добавил, глянув на посланника, князь.
– Кто ведает, Даниил Романыч! – философски заметил посланник. – человеце, княже, усегда загадка – про то старцы святые бают....
– А понеже скажу тебе, Родион, – продолжил Даниил, – што литовский князь не шибко католиков-то жалует, хоша и сам католик. Егда я, по указу папы Иннокентия с юга, а поляки с тевтонцами с запада и севера на ево земли пошли, тако Миндовг в одночасье католиком содеялси, и папа сразу приказал нам остановиться. Миндовг же королевску корону получил из рук Иннокентия. Про то ведомо нам. Хоша народу в ево землях вельми много православнова, византийску веру народ исповедует, и на том стоит…. Ну, есмь, конешно и католики, боярски роды, сам ведаешь….
Князь пристально взглянул на посланника, заговорил опять как-то издалека:
– Отвори уши, Родя! Ты якой дорогой-путём ко мне добиралси?
– Тако чрез Полесье, – последовал ответ. – Чрез Припять, а посля вдоль Горыни на Каменец, а дале на Звенигород и Галич.
– Да ведь тамо, в Полесье, у Припяти, непроходимы леса, болота? – удивлённо выпучил глаза князь. – Яко не побоялси-то?
– Тако чево бояться-то? – ровно ответил посланник. – Я воин!
– Да я не про то! – князь насторожённо посмотрел на Родия. – В тех местах гибельных, говорят, нечистой силы видимо-невидимо! Про то все ведают!
– Тхе! Да у меня меч заговорённый! – усмехнулся Родий. – Энто ж всем мечам меч!
– Хм, – князь поёжился. – Я бы даже с дружиной в те леса не сунулси, а ты ведаешь, што я во всяких страшных сечах, на волосок от смерти, пребывал. Тебе-то уж я лишний раз глаголить о том не буду! Сроду никово не боялси, а вот от нечистой силы, ей Бо, не ведаю спасу. Уж дюже тамо чертей, да леших с ведьмами много! Ох, отчаянный ты, Родя! Ну, да видать Бог тебя хранит. Слава Христу!
Помолчав сколько-то, князь, вдруг, спросил, совсем не о том, о чём думал посланник:
– А поведай ка ты мне, Корнеич, вот што! Яко там, у вас, в Нове-городе славном, поживает мой старый знакомец, варяг Юлла? Да и жив ли викинг боевитой, конунг, воин зело опытной? У меня ведь в дружине служил, региментом варяжским командовал.
– А чево ему подеетси, Даниил Романыч? – поторопился с ответом посланник. – Постарел, конешно, но дружину пестует. У яво в дружине теперя окромя своих викингов ещё сотня пруссов. Оне, энти пруссы, тевтонцев на зды ненавидят, понеже в прошлом германский герцог Альбрехт Медведь всё их племя разогнал, женщин их с детя малями убил, земли ихни захватил. Што им целоваться с тевтонцами? Да оне токмо и рвутся в бой, дабы поквитаться с крестоносцами.