– Хорошо, мой капитан! Я всегда вам верил и не припомню ни одного момента, чтобы вы не следовали своему слову. Я вам все расскажу, а вы уже сами примите решение. Верить этому или нет. Но все в команде считают, что я сошёл с ума.
– Серк! Я жду. Не томи душу.
– Д-д-да, д-д-да, мой к-к-капитан! Это б-б-было, к-к-когда мы п-п-последний раз з-з-заходили в п-п-порт з-з-за п-п-провизией.
– Что было? И прошу тебя, не заикайся, пожалуйста, а то я начинаю с трудом тебя понимать. Я же тебе пообещал. Поэтому соберись и расскажи мне все, не боясь, что я спишу тебя на берег.
– Действительно, Серк! Не переживай, он не спишет, – поддержал меня Пимс.
– Хорошо. Теперь мне стало легче, ведь мне пообещали два больших человека.
– Так вот. Когда мы заходили в порт Кермонд, чтобы пополнить запасы провизии, по окончании погрузки, вы разрешили команде провести ночь на берегу.
– Да, я помню. И что?
– Мы все направились в паб. Ром и вино нескончаемо лились в наши бокалы. Красивые женщины не давали нам заснуть. Их сладкие губы и нежные объятия…
– Серк! – возмущенно перебил я его. Я не хочу слушать то, чем вы там занимались. Ты мне это хотел рассказать?
– Да, Серк. Давай ближе к делу. Хотя я бы еще разок услышал, как вы там провели время, – с большим сожалением, что не был в компании команды в тот момент, добавил Пимс.
– Извините, мой капитан! Я давно не испытывал таких ощущений, поэтому увлекся. Значит, так. Когда меня целовала самая прекрасная «русалка» на этом свете…
– Серк, ты опять?! – я уже начал злиться.
– Нет, сэр. Именно в этот момент, я почувствовал жуткий запах. Открыв глаза, я увидел, что пред мной стоит сильно воняющий бородатый пьяница.
– Ты ничем от него не отличаешься, – вставил я. Серк огорчился, это читалось по его лицу. Однако он старался скрыть свое расстройство, понимая, что я прав и однажды такая жизнь превратит и его в вонючего старика.
– Я попытался прогнать его, чтобы вдоволь насладиться утехами очарования сидевшей у меня на коленях. На что старик фыркнул и схватил мою «русалку» за руку. Он начал ее стягивать с меня и прогнал прочь. Моему негодованию не было предела, кровь вперемешку с ромом закипела. Я бросил тяжёлый взгляд на ополоумевшего и, замахнувшись, был готов растерзать того на мелкие кусочки. Но он оказался быстрее меня. Не успел я сжать ладонь в кулак, как почувствовал его дыхание у своего уха. Страшным голосом он шептал мне: