Звонило начальство, требовало ее немедленного появления в дизайн-бюро. Как всегда, форс-мажор.
Они вышли из подъезда, как всегда, порознь. Том, похоже, уже более ли менее пришел в себя.
Он вышел первым, подняв воротник серого драпового пальто.
Двадцатью минутами позже вышла из квартиры и Ника, закутавшись в такой же серый, как небо, шарф поверх пальто.
Выйдя из подъезда, она кивнула бабушкам, привычно примостившимся на лавочке у подъезда, – и застучала каблуками по мокрому асфальту.
Спиной чувствовала их внимательные взгляды. Да, три бабушки на лавочке у подъезда – это сила! Особенно бабушка Неонила (вот уж угораздило ее получить такое трудновыговариваемое имечко) – почти совсем слепая, но взгляд у нее четкий, сильный. Ника почти всегда чувствует его спиной. Бабушки, когда собираются в свои «тройки», – превращаются в настоящую профессиональную разведгруппу, считывающую с проходящих практически всю нужную информацию. Одна читает эмоции, порожденные человеческими грехами, другая – твою историю, третья – твои планы и твое будущее. И всегда в группе есть ведущая, или ведающая, – как хотите. Здесь ведающей была баба Неонила, – блеклые серо-голубые, выцветшие глаза, цвета затянутого полупрозрачными сероватыми облаками осеннего неба. Неонила практически ничего не видела. Но все-то ведала, – была собирателем и анализатором, обобщая то, что «считывали» остальные.
«Интересно, что они считали с меня сейчас? – успела подумать Ника, пробегая мимо. – Ага. То же, что и всегда. «Мы с моим молодым любовником делаем вид, что он лишь репетитор моего сына, хотя сам торчит у меня еще с полчаса после того, как сын ушел в школу, а затем мы выходим из дома поодиночке…» Похоже, ничего нового».
Ну, к этому Ника уже привыкла.
«Интересно, как ее непосредственное начальство может оценить подобный метод считывания информации тройками, подобными этим «бабушанским»? В любом ведомстве, работающем с разведданными, такой метод мог бы пригодиться». Хотя – какие выводы делает начальство, получая от нее непрерывный дежурный поток информации, Ника в точности не знала. На то оно и начальство, чтобы не всеми выводами делиться с подчиненными.
Начальство ценило ее за то, что она умела видеть. Да еще она смогла отлично адаптироваться в этом труднодоступном месте. За то, что она всегда чувствовала «нерв событий» и всегда оказывалась там, – в нужное время в нужном месте.