Татуировщик вернулся на исходную позицию, машинка опять протяжно затрепетала. Пальцы молодого человека ускорили свой темп, они сбивались с ритма, когда мазки стали крупнее, а промежуток между протиранием салфетками сократился. В голову заполз вопрос: «Зачем мне это все?» Борис в очередной раз поймал себя на мысли о совершении необдуманного поступка, он на него решился, но пустил все на самотек. Татуировка сможет привлечь внимание, если он снимет майку, или сослужит службу при его опознании, и на этом все. Ему хотелось смелого поступка, «салюта», который знаменует его зрелость и храбрость, только дело в том, что это станет мимолетным моментом яркого света, торжественного и необыденного, но его неминуемо поглотит тьма повседневности.
Татуировщик продолжал молчать. Молодой человек как будто бы понимал причину его молчания – сотрудник салона не хотел мешать мыслям посетителей и из вежливости не вторгался в чужие раздумья.
– А вы местный или с окраины? – вяло проговорил мастер, разрушив предположение Бориса. Он перестал наносить татуировку, ожидая ответа на вопрос.
– Я тут неподалеку живу, – ответил юноша, не задумываясь о внезапности подобного вопроса. Он хотел избежать таких заминок для скорейшего окончания сеанса.
– Пешком шли или…
– Пешком.
Татуировщик сразу же приступил к завершению рисунка. Сеанс продолжался около двух часов. Борис, одолеваемый скукой, бегал глазами по стыкам кафеля, представляя, что гоняет по желобу перламутровую бусинку. Оскверненное, возможно навечно, место пульсировало, казалось, передразнивая сердечный ритм. Машинка смолкла. Мастер тщательно натирал чем-то пенным место, о котором юноша хотел забыть, а затем, слегка придавливая, снял эти мыльные полоски и сдобрил кожу какой-то мазью.
– Можете вставать.
Клиент поднялся, разминая затекшие мышцы, и заметил, что простынка приклеилась к нему неровным влажным фартуком. Он немедленно избавился от нее, скомкал и оставил на кушетке. Татуировщик смотрел прямо на него и держал прямоугольное зеркало, из-за чего юноша смущенно опустил глаза вниз. Мастер указал свободной рукой на настенное зеркало слева и стал позади молодого человека, сопрягая отражения. На спине Бориса было именно то, что он хотел, именно там, где он хотел. По телу растекалось теплое чувство приобретенной вещи, такой новой и неизношенной, его собственной. Юноша легко улыбнулся.