Людей в этой части города, по которому молча бродила Алиса было немного, но они умудрялись наводить деловую суету.
На небольших улицах сновали толпы людей. Транспорт замыкался в непонятно откуда взявшихся пробках. Небольшие рынки становились настоящими маленькими лабиринтами, где потеряться среди магазинов становилось также возможно как и в самом центре города.
Музыка, разговоры на хинди, английские и русские фразы – всё перемешалось в хаосе, став неуловимым и ритмичным дыханием этого места.
Словно пропитываясь этим дыханием, которое сложно уже было отделить от себя, Алиса незримо ощутила как понемногу начала укутываться в запахи этого города, словно в шелковое разноцветное сари. Одновременно Алиса чувствовала, как расслабляясь, она словно безусильно сдавалась всему происходящему, одновременно охватывая мир со всем его помойным содержанием, через которое начало просачиваться восприятие красоты этого мира.
Неожиданно для себя Алиса снова оказалась на берегу Ганга. Глядя на то как индийцы чистят зубы, моются и пьют мутную воду, Алиса не съежилась от неприятных ощущений. Где-то выше по течению виднелся во всем своем величии пепельно-коричневый город «Варанаси». Выше по течению у самого подножия Города Мертвых церемониальные костры кремации были похожи на бесформенные большие свечи, воздающие хвалу священной реке Ганг.
Что-то неумолимо потянуло ее к этим кострам и, наняв лодочника, Алиса поплыла по реке к заветным огням. Мимо проплывали различных мастей лодки, куски деревьев и много непонятного мусора, слившегося с темными и мутными водами самого Ганга.
Когда лодка уже приближалась к ветхому помосту причала, к ее борту неожиданно подплыл мальчик лет 12. Нырнув сперва перед лодкой и затем вынырнув из воды, он зацепился за ее низкие борта. Вода плотным потоком стекала с его волос и лица, обтекая нос и губы, которые раскрывшись в широкой улыбке, приветствовали Алису. Глядя на нее, он что-то спросил. Алиса не понимала хинди, но по неловко протянутым к ней рукам барахтающегося в воде мальчика, она осознала, что он что-то просит. Она достала из кармана своих легких брюк 50 рупий, протянула ему бумажную купюру и бессознательно погладила мокрую голову мальчика. Алиса вспомнила, что в Индии нельзя дотрагиваться до головы детей, но руку не отдернула. Что-то другое руководствовалось ею, что-то больше чем она хотело притронуться к этому живому существу. Мальчик, по-прежнему широко улыбаясь Алисе, что-то произнеся на своем языке и зажав бумажную купюру в левой руке оттолкнувшись от лодки, поплыл к соседней, проплывающей мимо, шлюпке.