Он легко перебрался через оплавленный тёплый край и скользнул вниз по стеклянной глади, потому что нора шла под наклоном. Он сжался в комок, но всё равно скоро упёрся головой в потолок. Тело Артура заслоняло свет, но серебристый блеск, кажется, от этого стал только ярче. Артур протянул руку и увидел, что кончики его пальцев охвачены голубоватым сиянием. Страха не было, не было вообще никаких чувств и мыслей, кроме уверенного ожидания радости и счастья. Сияние в пальцах осветило небольшой гладкий металлический шар не больше футбольного мяча. На его поверхности вспыхнул ряд разноцветных огоньков и тут же погас. Артур протянул руку, но дотронуться до шара не смог, тот будто начал проваливаться всё глубже в тёмную нору, утаскивая мальчика за собой. Края норы росли, трещали и лопались, и Артур зажмурился, чтобы защитить глаза от осколков чёрного стекла.
– … четыре, три, два, один. Как слышите меня, Сокол, приём?
Артур очнулся мгновенно, сон был минутной слабостью, и тренированный разум сразу включился в работу.
– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один. Слышу отлично, приём.
Смутное воспоминание, порождённое сном, мешало сосредоточиться, и Артур сделал несколько глубоких вдохов, полностью расслабив тело. Он снова проверил приборы и озвучил показатели. Голос в наушниках заверил его, что всё в полном порядке. Перед глазами снова явился стеклянный тоннель с отполированными краями. Скоро у меня будет несколько часов полного одиночества, сказал Артур воспоминанию. Потерпи. Скоро мы во всём разберёмся.
Говорят, за мгновение до смерти перед глазами протекает вся жизнь. Почему же сейчас он так некстати решил предаться воспоминаниям? Артур не был суеверен. Несмотря на то, что произошло с Мальцевым и Ловчим, никаких тягостных предчувствий не было; наоборот, тело наполняла радостная лёгкость, как в юности, перед возвращением из училища домой на летние каникулы. Да, сейчас он чувствовал то же самое – как будто после долгих тяжёлых усилий он возвращается домой.
Команды на старт всё не было. Артур сохранял расслабленность. Головная боль отступила. Огоньки на панели управления по-приятельски подмигивали, как будто желали удачи на своём электронном языке. Он попробовал перевести сигналы на язык азбуки Морзе, но получался какая-то ерунда.