– А у тебя?
– Розова. Оттуда погоняло – роза.
Катя и впрямь была похожа на розовый куст. Она очень любила розовый цвет, у неё всегда были сладкие духи, а её нежность, весёлость и открытость привлекали людей, как розовый аромат привлекает пчёл по весне. Она была популярна, была дефиницией любви и процветания. Её щёки рделись на зимнем солнце, и вся она была похожа на раскрывшийся от комфорта и влаги розовый сорт “карамель”. Далия невольно любовалась. Нелегко, наверное, смотреть на розовый куст, будучи пожизненно саксаулом. Но вслух последняя ничего не сказала.
Проехав обратно на автобусе до подъезда Кати, Далия просто стояла в ожидании. Катя склонила голову вбок, как попугайчик, и спросила:
– Ты не идёшь домой?
– Не хочу. Да и у меня планы, – Далия поправила прядь рыжих волос, выглядывающих из-под шарфа.
– Какие?
– Пройтись кое-куда. Я думаю, тебе тоже сегодня есть чем заняться.
– Ладно… тогда спишемся? – Катя была уверена, что далия что-то недоговаривает, но, вероятно, в этом был её неловкий стиль общения.
– Спишемся.
Зелёные глаза Далии были прикованы к Екатерине вплоть до того, как последняя скрылась в своём подъезде. Поднявшись на свой этаж и зайдя в квартиру, девушка решила выглянуть в окно, но там её новой приятельницы уже не было. След таки простыл.
Родители благополучно ходили по гостям, как и всегда, поэтому Катя решила заняться делами: порывом ветра облетела квартиру со шваброй наперевес, приготовила попкорна и съела в одну персону, попыталась скачать пятую “Персону” (безуспешно), наделала клиентам раскладов, конечно, и подсчитала на карте прогресс. Новогодние каникулы
– идеальное время для прокрастинации, но прокрастинировать она и в школьные дни успевает, поэтому девушка взяла тетрадь и попыталась что-то вывести карандашом. Катя очень любила литературу и ценила поэзию, но сама иногда чирикала что-то исключительно ради забавы, поэтому её тетрадка пестрила чем-то навроде:
Люди бродят, я брожу.
Люди сидят, и я сижу.Солнце светит, птичья трель,Когда весна? Когда капель?
Тоесть, конечно, ничего примечательного, но какой-то смысл был. Катя задумалась. Вспомнился Бараш из “Смешариков” и его “луна, свеча, перо и белый лист бумаги”. Хлопнув себя по лбу, Катя зажгла откуда-то бывшую у неё ароматическую свечу с отцовской случайно валяющейся зажигалки, села поближе к окну, и стала выводить что-то несколько более вдумчивое.