Я при первой же возможности забиралась в библиотеку, читала и перечитывала свою любимую книгу. Иногда изучала научные труды сэра Кеплтона – покойного супруга хранительницы нашего очага.
Однажды моё чтение прервал крик надзирательницы.
– Кто позволил тебе без разрешения заходить в библиотеку?
– Госпожа Харисон, ночью все спят, не у кого спрашивать разрешение, – ответила я, пятясь назад, чтобы не угодить под удары её палки.
– Скверная девчонка, ты ещё вздумала спорить со мной, огрызаться? Марш в чулан, не то придётся задействовать мою палку. До завтра ты наказана. Не смей попадаться мне на глаза. На амнистию не рассчитывай и не надейся на поблажки, я своего решения не изменю. Некому тебя пожалеть, – в злобной усмешке скривила она рот. – Вон отсюда и, чтобы глаза мои тебя не видели. Миссис Кеплтон изрядно избаловала вас, нечего сказать… полнейшее безобразие. Вон, я сказала, – и она вытянула в сторону двери свою костлявую руку.
Мне ничего не осталось, как подчиниться. Надзирательница от рождения была лишена добрых чувств, умению сострадать другим людям, поэтому никогда бы не сделала снисхождения сироте. Если наказывать, так по всем правилам, чтобы навсегда запомнили боль в теле от палки, в душе – от страдания. И я поплелась в сырой холодный чулан, где провела бессонную и беспокойную ночь.
Я уж не знаю, какой визитёр навещал мисс Харисон ранним утром. Но после его ухода, услышала громкий топот её каблуков, дверь чулана распахнулась и на пороге выросла надзирательница. Без предисловия она заявила мне, что намерена отвезти в семью, где отныне я буду жить, если моё поведение не вызовет нареканий у господ и их детей.
– Ступай в комнату, собери свои вещи и поторопись.
– Госпожа Харисон, мне нечего собирать. Вещей нет. Платье и башмаки на мне. На смену есть пара носков, чулок и пальтишко с шапочкой, которую связала мне миссис Кеплтон. Это весь мой гардероб.
– Не густо. Плохо хозяйка дома вас содержала. Не пытайся меня разжалобить. Номер не пройдёт. Не привыкла сочувствовать. Могла бы всего этого мне не говорить. Без слов видно, что ты – оборванка.
Не знаю, как у меня вырвалось:
– А вы – сухарь!
– Что?!
И мисс Харисон с размаха ударила меня палкой по спине.
– Немедленно собирайся, не потерплю тебя здесь ни минуты более.
И она, словно ужаленная пчелой, тут же выскочила из чулана.