– Неужели ты уже сдаешься? – раздался вдруг хрипловатый мужской голос.
Я вздрогнула, а может и вскрикнула, напряженно оглядываясь. Вокруг все было по-прежнему. Непроницаемая стена укрытых полумраком деревьев. Ни намека на тропинку и ни намека на других людей.
– Кто здесь? – крикнула я, сжимая рукоять кинжала на поясе.
Ответ раздался у меня из-за спины, совсем близко:
– Что за молодежь пошла!
Я резко обернулась. За моей спиной был только конь отца. И он смотрел на меня с очевидной укоризной в глубоких черных глазах.
– Уже второй день отдавливаешь мне хребтину, а чуть что – тут же за кинжал хватаешься.
Губы коня шевелились чуть заметно, и все же сомнений не было – говорил именно он. Стоя к нему почти вплотную, я ощущала вибрацию его тела, когда звук покидал легкие вместе с дыханием. Выходит, народная молва не ошибалась. Конь моего отца и правда оказался альпом.
Животное будто бы прочитало мои мысли:
– Да-да, я не простой конь. И не делай вид, что ты удивлена. Ты же видела, какие трюки твой отец выделывает, когда на мне скачет, никакому человеку такое не под силу без небольшой помощи.
Я замялась. Как стоило вести себя с конем? Отец привел его из похода еще до моего рождения, он был фактически членом нашей семьи. Да и сам альп явно считал себя достойным уважения, которое оказывают старейшинам, и даже в голосе его звучала легкая хрипотца, свойственная людям, умудренным летами.
– Что ты застыла? – пробурчал альп.
– Я не знаю, как мне обращаться к тебе, благородный альп. Раз ты можешь говорить человечьим языком, значит у тебя должно быть имя.
Конь громко фыркнул.
– Имя, говоришь? Если тебе так это важно, зови меня Джамидеж.
– Как коня великого нарта Шауея, единственного сына Нарыбгеи43? – ахнула я. Волшебный конь очень много о себе возомнил.
– А что? Я той же масти и тоже альп. Неужто ты считаешь, что я недостоин этого имени?
Мне стало неловко. Подумать только, меня пристыдил конь. Еще несколько дней назад я и представить не могла, что окажусь в такой ситуации. Впрочем, несколько дней назад моя жизнь была сосем иной.
– Значит, ты можешь взлететь в небеса и вывезти меня из этого леса? – съязвила я, вспоминая древнее сказание.
Конь раздул ноздри, явно недовольный:
– Зачем, если я и так знаю, куда идти?
Скопившееся во мне напряжение вылилось наружу неожиданным гневом: