– Так вот на что я должна буду тратить желания?! – ахнула Комета.
– Можешь не тратить. Я ни на чём не настаиваю.
Комета ворочалась долго. Что-то бормотала, вскрикивала, всхлипывала. Забылась сном только ближе к рассвету.
Я всё это время неподвижно стоял возле двери. Усталости я не испытывал, неудобства – тоже. Сказал бы, что на душе кошки скребли, но нет у меня своей души.
Когда Комета, наконец, уснула, я подошёл тихонько к окну, посмотрел, как сереет край неба над городскими крышами, и вздохнул:
– Да… Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.
Опасное заблуждение думать, что контракт с демоном – это как чит-код в компьютерной игрушке. Демона ещё нужно уметь обуздать. Нужно иметь характер и волю. Иначе это демон тебя обуздает, и твоя жизнь превратится в дерьмо, а потом ещё и душу потеряешь.
– Ты не мог бы подать мне ночную рубашку? – попросила Комета.
Я сидел на полу возле двери. Ночная рубашка висела на крючке, прибитом к этой самой двери. Разумеется, я мог её подать.
– Через десять дней – любой каприз.
– Хорошо. Но ты мог бы отвернуться?
Вместо ответа я показал десять пальцев.
Комета начала нервничать. Ситуация грозила ей опозданием на занятие. Но опоздание и даже отчисление из института – это не то, от чего демон должен защищать хозяина, так что на этом поле я мог играть вечно.
Давать Комете поблажки я не собирался. Потом, возможно – если я посчитаю это правильным – я создам впечатление, будто мы подружились. Но пока что я предпочитаю прямую стратегию. Превращу её жизнь в ад. Уж я-то знаю, как это делается – я в аду родился и вырос.
– Мне нужно одеться!
– Так оденься, – пожал я плечами. – Кстати, почему ты спишь голой?
Покраснела, отвернулась.
– М-мне так нравится.
– Мне тоже. Ну, в смысле, сам-то я не сплю.
Комета вскочила с кровати. Завёрнутая в одеяло, она подошла ко мне, сорвала с плечиков ночнушку и вернулась к кровати. На секунду задумалась, потом легла, накрылась с головой. Под одеялом началось бурное шевеление.
– Тебе там опасность не угрожает? – полюбопытствовал я. – Мне следует вмешаться?
Послышалось неразборчивое. Огрызается. Не такая уж мягкая, как могло показаться. Ну так и я пока даже не начал её доводить.
Вернулась Комета в целомудренной непрозрачной ночнушке и невероятно растрёпанная. Достала из ящика стола зубную пасту и щётку, из шкафа – полотенце, чистые трусы.