Он замолчал и стал слушать. В баре стало тихо. Даже музыкальный автомат перестал играть. Было слышно только голос ведущего Викторины:
– Итак, наш финалист готов отвечать. Напомню, что в случае неверного ответа он лишается возможности выиграть главный приз, и право ответа переходит к следующему участнику.
Человек в костюме что-то тихо сказал в телефон.
Повисла пауза.
Затем на моём запястье пискнул и загорелся красным цветом биппер.
Человек в костюме начал оборачиваться. Я взвёл курок и поднял револьвер. Человек в костюме увидел направленное на него оружие, и его глаза расширились от ужаса. Однако он не застыл на месте, как некоторые. Я нажал на спусковой крючок. Он всё ещё пытался уклониться, когда пуля вошла ему в правый глаз. Кожа на затылке вздулась, затем раскрылась, как бутон розы, и комковатая красно-серая жижа выплеснулась из неё, забрызгав стену и висевший на ней телефон. Тело Томсона постояло ещё секунду, затем рухнуло на пол, рука всё ещё сжимала телефонную трубку. Я убрал револьвер в кобуру и вернулся к стойке.
Сигарета истлела почти до фильтра, я затушил её и достал новую. Бармен старательно избегал смотреть мне в глаза. Ведущий игры тем временем продолжал:
– К сожалению, сэй-лан Томсон дал неверный ответ, и он выбывает из игры. Конечно, мы не можем оставить нашего финалиста без утешительного приза…
Я достал из кармана пачку сотенных, отсчитал десять и положил на стойку. Вот ваш приз, сэй-лан Томсон. Вот только воспользоваться им вы уже не сможете. Но правила есть правила.
Я развернулся и направился к выходу. В баре по-прежнему было тихо. Ведущий продолжал надрываться: