Джон работал младшим научным сотрудником в полубюджетной лаборатории под названием "КвантПроект-Н", где с утра до вечера чистил данные с датчиков, настраивал лазеры и делал вид, что знает, зачем он это делает. Ему это наскучило.
По вечерам он зачитывался научной фантастикой – Азимов, Лем, Джон Скальци, и, конечно, старые добрые фильмы и компьютерные игры, в которых вселенная не имела границ, а физика подчинялась не законам, а воображению.
– "Вот бы найти такое уравнение, которое не описывает Вселенную, а запускает её…" – размышлял он как-то, глядя на старую доску с уравнениями, где кто-то из его знакомых оставил мелом надпись "Ψ = ?" – символ иронии и безысходности.
И вот в одну дождливую ночь, работая в лаборатории – Джон случайно заметил аномалию в данных с одного из экспериментов, которую никто не заметил. Казалось бы, ещё одна ошибка в спектрометре, ещё один пик, вызванный вибрацией или простым шумом помех с датчиков. Но график вел себя… странно. Как будто предсказывал следующее значение.
– "Эй, подожди-ка… ты что, знаешь, что будет дальше?" – пробормотал Джон.
Он сохранил файл, записал параметры – частота, амплитуда, время, фаза – и при следующем запуске эксперимента снова сравнил данные. Поведение повторилось.
В этот момент Джон сделал выбор. Не сказать никому. Не составить отчёт. А оставить данные себе. Не потому, что хотел славы. Просто впервые он почувствовал: он стоит на пороге чего-то большего, чего-то, о чём пишут в книгах. Что-то, что не укладывается в обычный научный протокол.
И где-то на квантовом уровне, в суперпозиции будущих событий, уже начала разыгрываться вероятность того, что Джон – не просто мечтатель, а возможно, первый человек, который узнает, как заглянуть в альтернативную ветку реальности.
С детства Джон замирал перед экраном, когда по телевизору или в старом видеоблоге смотрел программы популярной науки. В одной из программ ведущий с огоньком в глазах рассказывал о запутанных частицах, о странном эффекте, при котором информация может, теоретически, приходить ещё до того, как её отправили. Тогда это казалось сказкой. Как может быть, чтобы сообщение пришло раньше, чем его отправили?
Но теперь, спустя годы, сидя один в лаборатории на фоне графиков, что пульсировали перед ним на экране, он почувствовал тот самый холодок по спине, как в детстве. Только теперь это был не рассказ телеведущего, а его собственное открытие.