Хьюстон снова выдвинул ящик, достал флакон с кокаином и принял дозу. Предложил Халлеку угоститься. Халлек покачал головой.
– Или вот еще случай, – продолжал Хьюстон. – Лет пять назад ко мне обратилась одна бабулька с жалобой на боли в деснах. Она уже умерла. Если я назову ее имя, ты ее вспомнишь. Я ее осмотрел и, ей-богу, не поверил своим глазам. Она потеряла последние зубы лет десять назад – ей тогда было под девяносто, – но у нее резались новые зубы… целых пять новых зубов. Неудивительно, что десны болели. У нее резались зубы, Билли! Новые зубы в восемьдесят восемь лет.
– И что ты сделал? – спросил Халлек. Он слушал Хьюстона вполуха, голос доктора успокаивающе струился по краю сознания, как белый шум или тихая музыка, льющаяся с потолка в универсаме. Сейчас его занимало совсем другое: облегчение, которое он испытал и испытывал до сих пор. Облегчение, бьющее по мозгам круче всякого кокаина. На секунду он вспомнил о старом цыгане с гниющим носом, но теперь этот образ утратил свою зловещую, темную силу.
– Что я сделал? – переспросил Хьюстон. – Господи, да что я мог сделать? Выписал ей рецепт на лечебную мазь, разве что чуть посильнее «Нам-Зита», которым мажут десны младенцам, когда у них режутся молочные зубы. А до того, как она умерла, у нее выросли еще три зуба – два моляра и один клык. Я наблюдал и другие странные случаи. Каждый врач в своей практике сталкивается с такой хренью, которой нет объяснения. Но ладно… у нас тут не чтение сборника «Хотите – верьте, хотите – нет». Суть в том, что мы пока мало что знаем о человеческом метаболизме. Взять, например, Дункана Хопли… Ты же знаешь Дункана?
Халлек кивнул. Шеф полиции Фэрвью, гонитель цыган, красавец мужчина, похожий на Клинта Иствуда эконом-класса.
– Он ест за троих, каждый раз – как последний, – сказал Хьюстон. – Святой Моисей, я в жизни не видел, чтобы человек столько ел. Но при этом держит стабильный вес где-то в районе ста семидесяти фунтов. При его росте в шесть футов это как раз в пределах нормы. У него лютый метаболизм; он сжигает калории вдвое быстрее, чем, скажем, Ярд Стивенс.
Халлек снова кивнул. Ярд Стивенс, владелец единственной в Фэрвью мужской парикмахерской под названием «Выше голову», весил, наверное, три сотни фунтов. На такого посмотришь и поневоле задумаешься, как он, бедный, завязывает шнурки на ботинках. Наверное, жена помогает.