На втором кольце тумана Каин почти повернул назад. Он увидел Гаррика – таким, каким тот был в последний день: окровавленный, но улыбающийся. Тот стоял у обломков охотничьего лагеря и звал его вернуться, говорил, что Элина спасена, Лираэль жива, всё можно исправить. Каин знал: если сделает шаг к нему, останется здесь навсегда, спящий, довольный ложью. Он прошёл мимо. И Гаррик исчез, как песок в ветре.
На пятом кольце была Элина. Сидела у сломанной куклы, что когда-то держала в руках перед тем, как исчезнуть. Она не говорила. Только смотрела. В глазах был укор. Каин упал на колени. Он хотел обнять её, попросить прощения, но как только потянулся – та исчезла, оставив после себя только детский смех, изломанный и чужой. Он почувствовал, как Эхо внутри него хищно шевельнулось.
На седьмом кольце пришли они – безглазые охотники Совета, тени в человеческом облике. Они не говорили, не угрожали, просто встали у дороги, загородив путь. У каждого на груди – символ, вырезанный ножом: глаз, окружённый кольцом пепла. Знак Теневого Совета. Каин не остановился. Он прошёл сквозь них, и каждый, к кому он прикасался плечом, рассыпался в пыль, оставляя после себя холод.
И тогда туман исчез. Перед ним открылся город, построенный не по чертежам, а по снам. Башни висели в воздухе, улицы шли вверх, и всё было затянуто лунным светом, который не давал тепла. Здесь никто не ходил по земле – только по теням. И всё молчало. Это была Граница Сна – последняя обитель до того, как память стирается, а тело становится сосудом.
Каин знал, кого ищет. Его цель была в Центральной Башне – там, где Совет вершил свои тайные суды. Но путь к башне лежал через Зеркальную Площадь. Там, по легенде, тень и плоть сливались, и если сердце не чисто – отражение выходило наружу, чтобы занять твоё место.
Он ступил на площадь. Вокруг – десятки зеркал, разбитых, но не уничтоженных. В каждом – он сам. Но не такой, как сейчас. Один – юный, с глазами, полными надежды. Другой – старик, изуродованный Эхо. Третий – мёртвый, лежащий на руках Лираэль. Отражения не копировали его. Они были тем, кем он мог стать.
В одном из зеркал он увидел её. Лираэль. Стояла на коленях перед Советом. За её спиной – чёрный плащ, будто живой. Её лицо было бледным, но в глазах горел свет. Свет боли и гнева.