Совет восседал на тронах из костей и чернил. Лица были скрыты масками – один в форме черепа ворона, другой – без глазниц, третий – с улыбкой, вырезанной от уха до уха. Они смотрели на неё и говорили, но слов не было. Только шипение.
Приговор.
Каин ударил по зеркалу. Оно не разбилось. Но дрогнуло. Он приложил руку – и мир потемнел.
Внутри Башни не было лестниц. Не было дверей. Только темнота, живущая между вспышками чужих воспоминаний. Каин шагал по воздуху, как по трещинам мира, чувствуя, как каждый новый шаг вырывает из него что-то личное. Он видел всполохи чужих судеб – женщину, бросающую младенца в реку, воина, сжигающего храм с монахами внутри, юношу, поцелуем отравляющего брата. Башня питалась этим. Башня была голодна.
На каждой высоте всплывали лица. Иногда – знакомые. Гаррик, хрипящий от боли, с распоротой грудью, в последний миг перед тем как исчезнуть. Мать, закрывающая лицо рукой, чтобы не смотреть, как он берёт в руки клинок в первый раз. Лираэль – улыбающаяся, тёплая, ещё до того как стала Тенью. Он отворачивался, но они возвращались. Он поднимался выше, и Эхо внутри него росло. Его пульсация сливалась с биением сердца.
На вершине, в Тронном Зале, было холоднее, чем в мёртвом лесу. Тени сидели полукругом. Их было девять, и все были безликими. Только одна фигура стояла: Лираэль. Её держали в воздухе нити теней, как марионетку. Её плащ стонал. Её губы были прижаты нитями. Она не могла кричать. Она не могла защищаться.
– Ты опоздал, – сказал один из Совета. Голос звучал не изнутри тела, а отовсюду, как скрежет по стеклу. – Суд свершился. Она предала наш договор. Нарушила священное правило. Произнесла имя Миру вслух. А это имя – мёртвое. Мёртвым не дают говорить.
– Она – не ваша, – сказал Каин. Голос был ровным. Не потому, что он был спокоен. А потому что ярость внутри него была уже дальше предела. Он чувствовал, как Эхо толкается в груди, желая выйти.
– Она принадлежит Тени. Она предала Ночь. А ты, Каин Варлок, пришёл с грузом, который мы знаем. Ты несёшь то, что разбудит Голос.
Каин шагнул ближе. Один из членов Совета протянул руку – пространство вокруг искажил разряд, и пол с треском ушёл вниз, оставив бездну между охотником и узницей.
– Вернись, – сказали они. – Или ты выпустишь то, чего не сможешь остановить.