Каин едва успел поставить меч между собой и ударом. Волна отбросила его к стене, деревянные доски треснули, будто в протесте. Он вскочил – меч в руке загорелся синим пламенем, отражая мрак, пытавшийся поглотить его.
– Вернись, – прошипел он. – Ты сильнее этого. Ты – не оно.
Но она уже атаковала. Плащ теней вспорол воздух, словно живое лезвие, нацелившись на горло. Каин отклонился, рубанул снизу вверх, но меч прошел сквозь иллюзию. За спиной что-то ударило – не кулак, не клинок, а чистая тьма. Он рухнул на колени. Звук шепота в голове усилился.
«Ты всегда был слабым… ты не спас её тогда, не спасешь и сейчас…»
– Замолчи! – проревел он, вонзая меч в пол. Волна Эха оттолкнула темноту на миг. Комната рассыпалась на части – потолок исчез, стены вытянулись в бесконечные коридоры, как будто реальность ломалась. Лираэль парила в воздухе, вся закутанная в шевелящиеся тени, и голос уже говорил её устами, глубже, страшнее:
– Ты не убьешь меня. Потому что ты всё ещё надеешься. А надежда – твоя цепь.
Она метнулась вперёд, быстрее мысли. Его клинок блокировал удар в последний миг, но с каждым соприкосновением сила Эха вырывалась наружу. Глаза Каина светились ярче, но вместе с силой приходила боль. Сила Эха жаждала разрыва, жаждала крови.
– Я не отдам тебе её! – крикнул он, совершая выпад, от которого треснула земля под ногами. Волна пламени вырвалась из меча, поглотив тени. Но это была лишь оболочка – она вернулась из дыма, как призрак, и шепотом коснулась его:
– Ты уже отдал.
Его ударил мрак – не по телу, а по духу. Всё вспыхнуло воспоминаниями: как он не пришёл вовремя в детстве… как она исчезла в огне портала… как он нашёл лишь пепел. Тьма в нём взревела. На миг он почти упал.
Но тогда он отпрыгнул. Не потому что победил – а потому что понял: проигрывает. И сейчас – не победит. Он развернулся, пронёсся через рушащуюся хижину, пробил стену телом и вылетел в лес, едва держась на ногах. За спиной взорвалась тьма. Голос смеялся. Не её голос. Его.
Он бежал.
Лес встретил его не тишиной – хохотом. Мерзким, глухим, животным. Из-под земли вылезли твари. Три. Одна с лицом, вывернутым внутрь, вторая с костяным торсом, в котором бились сердца, третья – человекоподобная, но вместо глаз – зияющие раны, из которых капали шепоты.
– Хо-хо, охотничек… – прорычало одно. – Кто-то разбудил мамочку…