– Да, должно быть, после Светлой академии вам не привычно. – сказал он.
– Ты прав, я тут ещё не вполне освоилась, – согласилась я. – Но думаю, что очень скоро изучу всё вдоль и поперёк.
– Разумеется, – согласился он, – чувствуй себя как дома.
Я поблагодарила его и направилась к себе в комнату.
– Он тоже смотрит тебе в след, – лукаво проговорил Тропус.
– Ну и что? – ответила ему я. – На меня смотрит пол академии, моё платье сверкает, словно морская гладь под полуденным солнцем.
– Так-то да, – согласился фамильяр, – просто этот очень уж смотрит…
Десерт от повара и правда оказался волшебным. Заварной крем и взбитые сливки, щедро приправленные кусочками фруктов, просто таяли во рту. А внутри, внутри скрывались сладкие, хрустящие, обжаренные орешки!
– Этот лис рассчитывал, что ты будешь думать о нём, пока ешь этот десерт, – заметил Тропус, с недовольством глядя на угощенье.
Но он ошибся, думала я вовсе не о нём.
Перед сном я вспоминала прошедший день, и, как ни странно, сердитый овал лица ректора. Его чёрные волосы до самых плеч, властный взгляд. Его грозную фигуру.
– Что ты про него думаешь? – спросила я Тропуса, мерно покачивающегося из стороны в сторону в воздухе.
– Странный тип, – ответил он. – У него сильная аура, возможно, тебе стоило бы его опасаться.
Я кивнула. Должно быть, мой фамильяр был прав.
Тропус – мой самый близкий друг. Я знаю, что так бывает у многих, но мой фамильяр действительно заботится обо мне, иногда даже слишком. Он похож на небольшого чёртика, и ему нравится этот облик. Сам он ростом чуть больше кошки, зубы острые, когти длинные, кожа красная. А глаза! Его нахально-бесстыжие оранжевые глаза – это просто что-то с чем-то! Он мог бы и вовсе не говорить ни слова, а оскорблять только одним взглядом. Но не меня, потому что он прекрасно знает, что я подобного поведения не потерплю. А вот к чему я отношусь боле спокойно, так это к его речи. Должно быть, привыкла, не иначе.
Сон долго ждал, когда мои мысли станут более туманными и тягучими, чтобы тихо опуститься на меня, и заставить погрузиться в тёмную дымку.
Утром я обнаружила себя совершенно выжатой. И всё из-за того сна, что снился мне этой ночью. Он был кошмарным и волшебным одновременно.
Я плыла на корабле через океан, и дурные ощущения не оставляли меня ни на минуту. Что-то должно было произойти, что-то нехорошее.