Так сказал отец.
Так говорили легенды.
Так говорила сама магия, что текла в моих венах.
Когда-то мы были богами, наш род. Моры – дочери пламени, несущие проклятье живым. Нас создавали как оружие, чтобы мы уничтожали. Не любили, не жили, не чувствовали – а травили и сжигали.
И магия, что вплелась в нас, напоминала о себе с каждым вдохом.
Моя кожа – яд. Кто прикоснётся, оставит на себе глубокие ожоги. Кто прижмётся – загниёт изнутри. Отец говорил, что мне никогда не суждено чтобы меня обняли, потому что любой, кто коснётся, будет орать от боли.
Мой голос – смерть. Стоит мне захотеть, и мой голос соблазняет и сводит с ума, выворачивает кровь из вен, ломает кости от похоти.
Мой запах – безумие. Отец говорил, что если меня выпустить наружу, мужчины падут к моим ногам. Но не от любви, а от жажды. Они потеряют себя, их инстинкты победят разум, их плоть станет их врагом. Они будут рвать друг друга за возможность вдохнуть мой запах ещё раз.
Я проклятие.
Я – смерть, заключённая в женское тело.
И я всегда знала: если мир найдёт меня, он попытается меня уничтожить.
Либо сломить.
Либо подчинить.
Я просто не думала, что этот день придёт так скоро.
– Ты слышишь меня, Катрин? – Ладонь отца сжалась на моём плече, ледяная, сильная, давящая.
Я смотрела в его лицо, в серые, как пепел, глаза и кивала. Конечно, слышу. Как можно не слышать?
– Люди, орки, демоны – они все одинаковые. Им нужно одно: твоя кровь. Они оторвут тебе руки и ноги, если это даст им власть, – его голос звучал ровно, спокойно, почти ласково.
Он воспитывал нас в запертых стенах Серебряных Чертогов, охранял нас, защищал…
Но больше всего он защищал мир от нас.
Селин думала, что это забота. Эниэль знала, что это страх.
Я же не знала, что думать.
– Ты должна помнить, что ты, – продолжал отец. – Никогда не забывай.
Я молчала.
– Повтори, – его пальцы сжались, как когти.
Я знала, что он не успокоится.
– Я Мора.
– Дальше.
– Моя кожа – яд, мой голос – смерть, мой запах – безумие.
– Дальше.
– Если я выйду наружу, мир падёт к моим ногам.
Отец смотрел на меня долго, слишком долго. Будто пытался увидеть во мне чудовище, которого боялся.
– Ты не выйдешь!
***
В Серебряных Чертогах было слишком тихо.
Никаких посторонних звуков, никаких чужих шагов. Мы существовали только друг для друга.
Я нашла Эниэль в верхней галерее.