Но ужаснее всего были красные, как он сразу догадался – от крови, гусеницы танка. В этих гусеницах он разглядел перемешанные с землёй и тканью бурые ошмётки плоти. В одном месте белела, вся ободранная, застрявшая в гусенице человеческая кость. К горлу подступила вязкая дурнота, и согнувшегося пополам старшего лейтенанта обильно стошнило.
От башни танка в сторону одного из склонов балки пунктиром пульсировали две трассирующие линии. Это непрерывно били пулемёты, прижимая огнём, вдавливая в землю горстку залёгших в низине, за небольшим холмиком, бойцов из его роты. Вернее, то, что ещё от неё оставалось.
Со своего места старшему лейтенанту ясно было видно отчаянное положение бойцов. Среди них были тяжелораненые. Они редко отстреливались.
Бойцы его заметили, кто-то замахал стволом ППШ, ему что-то кричали. Послышалось «лейтенант» и «граната».
Его чёткий ум, как всегда, работал быстро. Старший лейтенант сразу точно оценил обстановку. Немецкие танки уходили с этой позиции. Возможно, тут было их боевое охранение, а теперь они передислоцируются. С задержавшегося здесь последнего немецкого танка, обстреливающего укрывшихся бойцов, его не видно. Правильным было бы воспользоваться этим и попытаться уничтожить танк гранатой. Он потянулся было к висящей у него на поясе гранате, но где-то глубоко в нём, заглушая и отодвигая голос разума и совести, заскреблось сомнение: «А вдруг не получится, не разорвётся граната или отскочит от танка и бесполезно рванёт рядом, как это, рассказывали, не раз бывало? Надо ли рисковать и высовываться?»
В его голове пронеслось: «Зачем они кричат и машут мне? Они же меня обнаружат и погубят».
Мелькнула предательская мысль: «Почему танк не стреляет по ним из пушки, а только пулемётами?»
Ему опять показалось, что он слышит, как со стороны бойцов до него доносится пронзительное и настойчивое «товарищ старший лейтенант…». Он стал осторожно пятиться, как вдруг танк взревел и двинулся с места. На миг ему показалось, что башня танка разворачивается в его сторону.
Этот миг решил всё в дальнейшей его судьбе.
Старший лейтенант резко развернулся и бросился бежать. Сняв с ремня всё это время мешавшую ему противотанковую гранату, он просто отбросил её в сторону. В сторону полетел и ставший теперь отчётливо ненужным во время бегства автомат ППШ с почти полным диском патронов.