– Ну что, пойдёмте! – раздался его голос.
Я повернул голову. Отец Алексей перебирал в руках связку ключей, взгляд усталый, задумчивый, и какой-то очень грустный. Здесь, на ярком свету, лицо священника показалось мне знакомым. Да-да, я уже видел его раньше, где-то в конце девяностых. В одной небольшой церкви на севере Москвы, название которой я уже даже и забыл. Правда, тогда отец Алексей был на много моложе. Мне запомнился этот приятный батюшка из-за одной комичной ситуации, которая произошла в храме. В церковь пришёл молодой человек из поколения, что называется «новых русских». Почти на лысо бритая голова, пивной живот, цветастые шорты с торчащей из заднего кармана антенной сотового телефона. Судя по всему, Господь не обидел его силушкой, но вот умом обделил начисто. Отец Алексей был занят, возился около иконостаса. Молодому человеку, видимо, что-то очень нужно было спросить у священника, но как к нему обратиться, он понятия не имел. Он подошёл к батюшке со спины и начал произносить нечленораздельные звуки:
– Э!.. Э!.. Дядь!.. Не?.. Э!.. А!.. Это… Поп?
Минут через пять отец Алексей догнал, что сие обращение относится именно к нему, что «поп» – это как раз он и есть, и оглянулся:
– Да, сын мой!
На лице молодого человека отразилась явная радость, что его невнятное лепетание наконец достигло цели, и он, наморщив лоб, принялся излагать суть дела.
– Это… ну… Бать!.. как тут… это… тёлку сбрызнуть?
Батюшка крайне удивился, но любопытство взяло верх, и он продолжил слушать.
– Ну это… как там у вас?.. кунают?.. или чё там… ныряют? – горячился молодой человек.
Ангельскому терпению отца Алексея можно было только позавидовать. Спустя пол часа, он всё-таки выяснил смысл проблемы, обрушившейся на несчастного сына Божьего. Оказалось, молодой человек пришёл в церковь не один, а со своей девушкой. И девушка имеет страстное желание по креститься…
– Прошу за мной! – ещё раз повторил отец Алексей. Он отодвинул в сторону иконостас, отбросил гардину. – Смелей, прошу вас!
– Как, сюда?
Этот вопрос вырвался у меня непроизвольно.
– Да, вход в подземную галерею находится прямо здесь! – с некоторым смущением ответил батюшка. – Осторожней, берегите голову!
Отец Алексей взял с полки фонарь, зажёг его. Я пригнул голову и осторожно проследовал за священником. Хотя здесь можно было вовсе и не опасаться удариться головой. Потолок в подсобке был таким же высоким, как и в главном зале. Вся комната заставлена церковной утварью, старой мебелью, какими-то непонятными для меня предметами для богослужений. Тут же стоит стул с отломанной ножкой, на нём нагромождение из отслуживших подсвечников, рядом штабелем сложены аналои. Чуть поодаль обшарпанная микроволновка, видимо не работающая, и на ней электроплитка. Около них целая батарея пластиковых бутылей с елеем. Отец Алексей, осторожно пробираясь через всё это добро, повёл меня в самый конец подсобки. Там он свернул направо, и я увидел крутую каменную лестницу, ведущую наверх к звоннице.