– Сынок? – мать нахмурилась, заметив его задумчивость. – Ты совсем нас не слушаешь.
Он вздрогнул и поспешно сделал глоток кофе, но образ девушки не исчезал.
Завтра. Завтра точно приеду к её дому. Если ничего не выйдет – хотя бы узнаю её имя…
– Всё в порядке, – улыбнулся он семье, но мысли уже мчались вперёд, к рассвету, к тому месту, где он видел её в последний раз.
А за окном Босфор продолжал мерцать, унося в темноту отражения огней Стамбула.
***
Натэлла приучала себя вставать с первыми лучами турецкого солнца, золотистыми и щедрыми, пробивающимися сквозь шелковые занавески, но пока это было тщетно. Самое раннее – в 07:15 утра, когда небо уже разгоралось бирюзовым пламенем, а с улицы доносился аромат свежеиспеченного симита. Но и это был прогресс – маленькая победа над собой.
По будням она традиционно искала новые места для завтрака, чтобы прямо в турецком стиле – с янтарными оливками, рассыпчатым белым сыром, теплыми лепешками и густым, как шелк, вареньем из инжира. Сегодня не было исключения.
Нат открыла глаза, 07:15, и взгляд ее упал на старинные часы, висящие напротив кровати. Их стрелки, словно танцуя, указывали на это волшебное время – не слишком рано, но и не поздно. Она потянулась, как кошка, ловящая солнечный луч, улыбнулась свежему утру и открыла телефон, чтобы найти новое местное кафе, где пахнет жареными бораками и свежесмолотым кофе.
Но вдруг передумала. Отбросила телефон в сторону.
– Пойду наугад, – прошептала она, представляя, как извилистые улочки Султанахмета, вымощенные вековым камнем, поведут ее туда, где воздух пропитан ароматом домашней пахлавы и крепкого чая в узорчатых стаканах.
На запах. По интуиции.
Как это делают настоящие стамбульцы.
Натэлла очень быстро вскочила с кровати, словно героиня захватывающего турецкого сериала, где каждое утро – начало новой судьбы. И дальше всё завертелось, как в вихре стамбульского танца дервишей – стремительно, страстно, в лучших традициях восточных мелодрам.
Приятная музыка заиграла откуда-то с улицы, нежная, как шепот Эгейского ветра, медленно доплывая до её ушей сквозь полуоткрытое окно. Несколько больших глотков воды прямо из бутылки – она обожала эту свежесть, особенно когда вода искрилась пузырьками, игриво щекоча горло. Очень любила газированную воду, предпочитала пить прямо из бутылки, отвергая стаканы, будто в этом простом жесте был свой, особый ритуал свободы.