Нам хорошо было видно, как за невысокой, до пояса, перегородкой работала дюжина поваров-азиатов.
– Японцы? – спросил я Ивана.
– Нет, буряты. Здесь много студентов: среди них есть и наши. Вон тот, например, Ян Бадмаев – толковый парнишка. Английский знает лучше меня. А здесь подрабатывает, чтобы учиться.
Повара торопливо лепили комочки из риса, накрывали их ломтиками рыбы, кальмара или осьминога и выставляли тарелки на транспортер, черная лента которого медленно двигалась через весь зал.
– Это кайтен, – пояснил нам Иван. – Ручей по-японски. Если вошел в ресторан – можешь брать с него все, что понравится.
– Сколько угодно? – спросил недоверчиво Жуков.
– Сколько угодно, – смеялся Иван.
Бутылку «Столичной» распили стремительно – как, бывало, в студенчестве, где-нибудь в подворотне. Японские суши оказались отличной закуской. Даже Жуков, который экзотики не любил, и тот увлеченно жевал эти рисовые комочки.
– Конечно, сальца да картошечки навернуть было б лучше, – бурчал он с набитым ртом, – но, на худой конец, сойдет и эта японская тарабарщина. Ну, что: заказываем вторую?
– Конечно! Когда еще так посидим?
Захмелев, говорили в тот вечер сумбурно и много, мешая воспоминания с тем, что каждого волновало сегодня. Иван сначала рассказывал о Японии, где он проработал полгода и где как раз пристрастился к тамошней кухне, а потом перешел на свою любимую тему.
– Вот вы говорите: вынь да положь вам лекарство от СПИДа! – звенел его голос. – А того не хотите понять, что этого вируса просто так не возьмешь. Это вам, братцы, не какая-нибудь гонорея, от которой сделал укол – и гуляй себе дальше как новенький!
– Почему не возьмешь? – басил Жуков. – Возбудителя определили? Вот и ищите, чем его, гада, давить.
– Э-э, братцы, не все так просто! – горячился Иван. – Вот вы мне скажите: что такое, по-вашему, СПИД?
– Как что? Приобретенный иммунодефицит.
– Правильно! – потирал Подобед ладони. – А что такое иммунитет?
– Иммунитет? Ну, это… Система защиты. Против всяких там чужеродных вторжений.
– И опять, Гриша, в точку! Нет, ну до чего ж у меня друзья умные! – Захмелевший Иван восхищенно вскидывал руки. – Иммунитет, стало быть, есть стремленье остаться собой – вы согласны?
– Угу, – бурчал Жуков, в очередной раз дотягиваясь до бутылки «Столичной».
– А если человек оставаться собой не желает? Что тогда с ним прикажете делать: антибиотиками лечить?