Принявшись записывать, Майя скоро почувствовала приближение какого-то тяжелого ощущения. Ее охватила не то тоска, не то физическая боль, стеснение в груди, прежде ею никогда не испытанное.
Она догадывалась, что чувство это пришло недаром, что оно предвещает близость какой-нибудь опасности, чужое дурное веяние. В ту же минуту ее собака Газель, лежавшая у ног хозяйки, тоже встрепенулась, подняла голову и беспокойно зарычала.
Майя опустила руку, выпрямилась и вопросительно оглянулась: никого не видно и не слышно.
Однако кто-то был близко, она чувствовала это. И Газель тоже чувствовала: собака встала, вытянула голову по направлению к окну и глухо заворчала озлобленным и вместе испуганным рычанием.
Майя решительно пошла к окну и раздвинула тяжелую занавесь. Что-то темное, показалось ей, пронеслось в глубь сада от стекла. Ночь была светлая, осенняя; с морозного неба светила луна, серебря верхушки деревьев, не доходивших до окон в четвертом этаже. Все было тихо, недвижимо и в саду, и в расстилающемся за ним парке, и на еле мигающем редкими звездами небе. Все – кроме той черной тени, мелькнувшей так быстро, что Майя не успела ее рассмотреть. Девушка готова была бы подумать, что ей почудилось, если бы не отчаянно яростный лай, которым заливалась Газель. Собака обмануться не могла!
– Газель! – ласково погладила ее по голове Майя, задумчиво возвратившись к столу. – Газель!.. Что ты видишь? Кто там, за окном? Дурное что-нибудь, злые силы, враги?..
Питомица жалобно визжала, обнюхивала воздух, заглядывала тревожно в лицо хозяйке и не хотела успокаиваться.
Девушка задумчиво оперлась о глубокое кресло и вопросительно уставилась в серую раму окна, но между стеклами и небом ничего не показывалось.
«Неужели мне изменяет духовное зрение? – тревожно размышляла Майя. – Неужели я вижу хуже, чем прежде? Не может быть!»
И она стала звать Кассиния.
Что-то тихо зазвенело над нею, словно над головой ударила по струнам невидимой арфы чья-то рука.
Майя вздрогнула и выпрямилась во весь рост с блаженной улыбкой ожидания на оживившемся лице. Она знала давно этот гармонический аккорд, предвещавший близость ее друга.
Но тот не появлялся. Напрасно Майя обводила глазами всю комнату… Вместо Кассиния явился лишь его голос.
«Не могу прийти! – говорил он. – Будь осторожна и готова к борьбе… Приближается время испытаний. Я, как друг, буду помогать тебе. Только не забывай, что дух сильнее плоти, и мужайся!»