Не понимая, к чему я клоню, он вновь сомнительно усмехнулся.
Ему было под пятьдесят. В джинсах, в полуохотничьей куртке с капюшоном, небритый, худощавый, внешности скорее неопрятной – типичный на вид парижский холостяк, скептик поневоле. А скептики обычно не знают, как убить выходные. Вместо рюкзака он носил сумку через плечо, в которой, как и я, припас, вероятно, воды, сэндвичей, а вместо резиновых сапог, не в пример мне, обут был в кроссовки.
Я достал из рюкзака вино. Пластмассовых стаканчиков, воткнутых один в один, у меня оказалось несколько.
– Будете?
Он посмотрел на этикетку, снисходительно взял стаканчик.
– Вот это, я понимаю, организованность, – одобрил он.
Я наполнил стаканчики. Мы отпили по глотку. Он благодарно кивнул.
Я достал бутерброды, предложил половину своей провизии. Поблагодарив, он отказался.
Мельком поглядывая на меня, пока я оприходовал бутерброд с ветчиной и нарезанными корнишонами, он одобрительно ухмылялся.
– Хотите, помогу белых грибов набрать? – предложил я.
– Прям здесь?
– А чего далеко ходить?
Он хлопнул себя по коленям:
– Кто ж откажется.
Я подлил ему вина, завернул в фольгу оставшиеся бутерброды, спрятал их в рюкзак и, оставив у его ног бутылку, попросил посидеть, подождать.
Едва я отдалился на несколько шагов, как мне попались два тёмно-коричневых боровика.
– Идите сюда!
Он спешно приблизился, присел рядом.
– Да-а, ну и глаз у вас.
– Берите.
– Прям так?
– А как?
Я вырвал гриб с корнем.
– Русские их подрезают, – сказал я. – Чтобы грибницу не испортить. Ну а здесь…
Он сорвал второй гриб, понюхал его.
– Настоящий?
– А теперь не двигайтесь, – попросил я тоном фокусника.
Он не двигался. На его лице опять появилась недоверчивая ухмылка.
Шурша сапогами по листве, я обошёл молодые липы, дуб и показал ему в траве ещё семейку боровиков.
С неуклюжей торопливостью француз приплёлся и сюда, снова присел на корточки, сам сорвал все три гриба и не переставал с удивлением покачивать головой. За четверть часа мы заполнили его корзину.
Вернувшись к рюкзакам, какое-то время мы сидели молча.
– В Париже проживаете?
Я утвердительно кивнул:
– Под Парижем. А вы?
– Тоже… в пригороде, – ответил он, помедлив. – Машину где оставили? Дотащим? – Глазами он показал на наши грибы.
Я даже не сразу понял его вопроса. Ведь не собирался же он расставаться с таким добром только из-за веса.