Он поставил кружку, лег на бок и прошептал в темноту:
– Зачем я здесь?
Словно в ответ, с улицы раздался тихий, почти музыкальный скрип – кто-то шёл по мокрым доскам. Потом – чьё-то сопение. Потом – голос. Хриплый, с затяжками, с мудростью и вином:
– Не спится?
Это был Леонтий.
– Вам тоже?
– Старым мало сна надо. Мы и так половину жизни проспали.
Он присел на лавку у двери, развязал мешочек, достал флягу.
– Хочешь – пей. Хочешь – слушай.
Игорь взял флягу. Глотнул. Вино. Кислое. Живое. Почти как кровь, но теплее.
– Ты ведь думаешь, что всё вернётся? Что проснёшься?
– Я надеюсь. Не думаю. Вера – это когда выключили интернет, а ты всё ещё проверяешь уведомления.
Леонтий хохотнул.
– А может, не надо возвращаться? Может, ты здесь – не случайно?
– Я всегда всё делал случайно. Мне даже в университете сказали: «Ты прошёл… случайно». И так – по жизни.
– Значит, пора сделать что-то… не случайное?
Молчание.
Жбан посмотрел в потолок. Там бегал паук. Уверенно. Целеустремлённо. Как IT-директор на корпоративе с бесплатным вином.
– А если я только и умею, что перекладывать мысли с места на место?
– Перекладывай. Но не себе. А другим.
– Это и есть смысл?
– А кто тебе сказал, что он большой? Может, смысл – как гвоздь. Маленький. Но держит крышу.
Они замолчали.
Жбан знал: этот разговор он запомнит. Не потому, что он был мудрый. А потому, что впервые за много лет – его слушали. Не по долгу, а по-настоящему.
– Я боюсь, – сказал он. – Что стану кем-то, кого даже сам не узнаю.
– А кем ты был?
– Тем, кто прятался.
– Тогда, может, сейчас – впервые ты вылез наружу.
Настасья вошла тихо, в темноте. С платком на голове. Усталая. В руках – берестяной мешочек с мазью. Не удивилась им.
– Я ему мазь принёс, – сказал Леонтий.
– А я – молчание. – ответила она и села рядом.
Никто не прогнал никого.
И в этой тишине, полной шорохов, света от углей и комаров – родилось что-то тёплое.
Что-то, что не говорилось словами. Только взглядами. Пауза – как мост. Звуки – как музыка между строк.
KPI хрюкнула и повернулась. Положила пятачок на руку Игоря.
Он вздохнул.
– Ладно. Попробуем. Без гарантий. Но с капустой.
Утро в XIII веке начиналось без будильника, но с петухом, который, судя по силе крика, явно был перевоплощением HR-менеджера в гневе.
Жбан сидел у крыльца, в руках – берестяной планшет, на котором он выцарапывал палкой слова: "ЗЕРНО – УРОЖАЙ – УЧЁТ". Рядом KPI безмятежно рыла землю. Под ногами валялись капустные листья, уши чесались от мошек, а в голове – система управления урожайностью.