Пространственные метафорические карты. 78 пространственных архетипов - страница 28

Можно предложить клиенту визуализировать отель, в котором он находится: сколько в нём этажей, какой у него интерьер, что видно из окна, как пахнет в номере, кто ещё в здании. Вопросы: «Что ты здесь делаешь?», «Как долго ты хочешь остаться?», «Ты уехал от чего-то или к чему-то?». Можно использовать метафору «чемодана» – что клиент взял с собой, что оставил? Также полезны телесные практики – «распаковка» тела в отеле, медитация на тему «временного дома». Карта работает с экзистенциальными темами бытия в переходе, сбором сил перед переменами, отпусканием прошлого и нахождением внутренней формы при временном отсутствии внешней.

Город – один из древнейших и самых многослойных архетипов человеческой культуры. Он впитывает в себя время, власть, ритмы, память поколений, архитектуру человеческих страстей и утопий. Город рождается как окаймленное пространство порядка, от шумерских городов-государств до сакральной геометрии средневековых соборов, от полиса до мегаполиса. В аналитической психологии город может рассматриваться как метафора личности, стены – границы Я, улицы – пути ассоциаций, центральная площадь – центр сознания, а подземелья – пространство бессознательного. Юнг видел сны о городах, в которых этажи символизировали уровни психической реальности.

Мари-Луиза фон Франц говорила, что город, это также женский архетип, вместилище, в котором рождается и развивается дух. Город, подобно материнской утробе, даёт защиту, но и ограничивает, вызывает стремление выйти за пределы. В этом образе заключено множество противоположностей, безопасность и отчуждение, красота и хаос, память и ускорение. Для Эдварда Эдингера город становится пространством взаимодействия эго и Самости, местом, где внешнее и внутреннее пересекаются в ежедневной драме. Джеймс Хиллман предлагал рассматривать город не только как сцену, но как живую душу anima urbis с её настроением, архитектурным темпераментом, звуками и ритмами.

Город, это и Вавилон, город смешанных языков, и Иерусалим – образ небесного порядка, и Утопия – мечта о гармонии, и Лабиринт – страха потерянности. Его архитектура, ритм и социокультурная ткань становятся внешним выражением психических процессов. Он формирует идентичность: быть горожанином – это не только социальная принадлежность, но и особая модальность существования.