В соответствии с Законом РФ о поправке к Конституции РФ от 14 марта 2020 г. № 1-ФКЗ российскому парламенту предоставлены достаточно широкие полномочия, среди которых – утверждение основного состава Правительства РФ (ранее – только согласование кандидатуры председателя правительства), контроль за деятельностью правительства, возможность принятия решений об «импичменте» руководителей и судей Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, а также судей кассационных и апелляционных судов (ранее сходный порядок действовал лишь в отношении судей Конституционного Суда, а в отношении руководителей Конституционного Суда – только по представлению самого Суда). Это возлагает на парламент как высший законодательный (представительный) орган государственной власти Российской Федерации обязанности по обеспечению прав оппозиции, в число функций которой входят выработка альтернативной (по отношению к линии правительства и парламентского большинства) политики, контроль за деятельностью правительства, готовность принять власть в свои руки и интеграция точек зрения немногочисленных слоев населения в государственно-правовой процесс.
Зарубежный опыт подсказывает несколько моделей построения взаимодействия парламентского большинства и парламентской оппозиции (см. подробнее: [Кошель, 2020в, с. 54–60]). Первая из них основывается на проверенной временем модели Макса Вебера, которая заключается в предоставлении парламентской оппозиции, имеющей мало шансов на проведение собственной политики, широких прав на инициирование контрольных мероприятий в отношении правительства [Вебер, 1990, с. 148]. В соответствии с положениями второй, более современной модели, сформулированной Джеймсом Фишкиным, выдвигаются новые требования к модели политического устройства парламента, которые предполагают наличие таких элементов, как демократическое участие, равенство и дискуссия [Володенков и др., 2013, с. 32]. Важно предусмотреть предоставление парламентской оппозиции реального права контролировать правительство, в том числе посредством интерпелляции, и права инициировать проведение парламентских расследований. Последнее целесообразно закрепить на конституционном уровне (с указанием необходимого минимума депутатов), установив при этом обязанность парламента принимать соответствующее решение о начале процедуры при получении запроса о проведении парламентского расследования. Такие нормы, например, закреплены в законодательстве ФРГ. В частности, в соответствии с § 100–103 регламента Бундестага ФРГ [Geschäftsordnung des Deutschen Bundestages, 2020, S. 764] фракция или депутатская группа, включающая не менее 5 % от общей численности депутатов Бундестага, вправе обратиться к федеральному правительству с общим запросом, ответ на который должен быть предоставлен Федеральным канцлером или министром на пленарном заседании Бундестага. В соответствии со ст. 44 Основного закона Германии [Grundgesetz für die Bundesrepublik Deutschland, 1949] Бундестаг вправе, а по предложению одной четвертой депутатов обязан учредить парламентский комитет по расследованию, куда входят представители парламентских фракций (групп) пропорционально их численности. Порядок назначения руководства комиссии по расследованию и ее состав в законодательстве разных стран также детально регламентированы с целью обеспечения прав парламентской оппозиции. Так, в соответствии с законодательством Великобритании комиссию по парламентскому расследованию в обязательном порядке возглавляет член парламента, представляющий официальную оппозицию Ее Величества [Грызлов, 2009, с. 27–28]. В Грузии, согласно ч. 2 ст. 42 Конституции, установлено, что представительство парламентской оппозиции в парламентской следственной комиссии не может быть меньше половины от ее состава [Конституция Грузии, 1995, ред. 2020].