Иногда Кейтлин задумывалась, почему Кейти снова не вышла замуж. В деревне было немало мужчин, которые на нее поглядывали. Но когда она спрашивала, мать сразу замолкала, и Кейтлин догадывалась, что она до сих пор переживает смерть мужа. Тема больше не поднималась, и мать с дочерью жили беззаботно и счастливо. Но полгода назад…
Однажды вечером после ужина Кейтлин впервые поняла, что мать больна. Выбрасывая остатки еды в мусорный контейнер, она заметила, что мама едва попробовала пастуший пирог – картофельную запеканку с мясом, которую Кейтлин приготовила в тот день на уроке домоводства. Она не считала эту попытку шедевром кулинарии, но мать была из тех, кто доест до конца, щадя чувства дочери.
С тех пор Кейтлин стала проверять, что шло на выброс. Каждый вечер мать едва прикасалась к ужину. Когда дочь спросила, в чем дело, Кейти списала это на несварение. Кейтлин промолчала, но стала замечать, как вместо того, чтобы отправлять ее делать уроки, мать была счастлива, когда дочь мыла посуду, а сама дремала перед телевизором.
Время шло, но аппетит к матери не возвращался. Невозможно было не заметить ее запавшие глаза, потускневшие волосы, когда-то пухлые, а теперь почти ввалившиеся щеки. Но когда Кейтлин предлагала сходить к врачу, мать раздраженно отказывалась.
– Отстань, Кейтлин, – прикрикнула она в четверг вечером. – Все в порядке… это просто…
Но не договорила и побежала в туалет. Кейтлин подождала снаружи, прислушиваясь к исторгнутому ужину, который матери удалось проглотить раньше. Наконец все стихло. Кейтлин открыла дверь. Мать в изнеможении рухнула на пол. Кейтлин подошла к раковине и начала смывать. На этот раз она заметила кровь. Не сказав ни слова, она помогла матери подняться и надеть ночную рубашку. И, уложив в постель, попросила:
– Пожалуйста, пойдем к врачу, ты больна.
Впервые мать спорить не стала. И именно это встревожило Кейтлин больше всего.
Доктор Хэннон улыбнулся обеим, сказав, что беспокоиться не о чем, однако отправил Кейти сдать анализы. Улыбка не скрыла тревоги у него в глазах.
Через несколько недель они сидели у онколога, который сообщил, что, хотя рак поджелудочной железы диагностирован на поздней стадии, надежда еще есть. Как и доктор Хэннон, обмануть женщин О’Дуайер он не смог. Сказал, что сделают химиотерапию, чтобы уменьшить опухоль, а затем прооперируют. На самом деле оперировать было бессмысленно, и оставалось только молиться о чуде. Когда Кейтлин не держала перед матерью тазик при тошноте и не помогала накрыть платком облысевшую голову, она стояла на коленях в больничной часовне, молясь о чуде. Чуда не произошло. Когда решили оперировать, было уже поздно – опухоль дала метастазы. Оставалось только ждать.