– Поедем с нами, – говорила она, не обращая внимания на выражение лица Эмбер. – Тебе нужно до школы успеть купить кое-какие новые вещи.
– Это еще мягко сказано, – бормотала себе под нос Эмбер.
Однако до сих пор, несмотря на повторные приглашения Изабель, Кейтлин так и не решилась поехать с ними. Хоть она и понимала, что ее одежда намного дешевле и менее модная, чем у сестер, она считала вероломством менять старые вещи на новые. Мать с таким трудом зарабатывала деньги, чтобы их купить, – это же почти предательство.
В остальном Кейтлин предоставили самой себе. Продолжались летние каникулы, и она посвящала много времени исследованию поместья, а также любимым занятиям: чтению и рисованию.
Но счастья не было. Не проходило и дня, чтобы она не тосковала по матери и Вэллимаунту. Олдрингем был красив, но холоден, как и его обитатели. У нее в апартаментах была гардеробная, отдельная гостиная и роскошная мраморная ванная. Каждую ночь Кейтлин забиралась на кровать с балдахином, застеленную бельем «Фретте», с подушками, набитыми гусиным пером, и лежала с открытыми глазами, скучая по простоте прежней жизни и родному дому.
Интересно, когда исчезнет – и исчезнет ли когда-нибудь – это чувство?
Муки Кейтлин с обустройством на новом месте не остались незамеченными. Уильям знал о них и стремился решить проблему. Но прямо сейчас, сидя в своем кабинете в лондонском головном офисе «Мелвилла», он занимался насущным: квартальными показателями производительности.
Рядом с ним сидели двое, которым он доверял в этом мире, как себе: Розалинда и Пирс, его мать и брат. Хотя сорок процентов акций компании были размещены на Лондонской фондовой бирже, «Мелвилл» по-прежнему оставался семейным предприятием. Важные решения принимались здесь, в кабинете Уильяма, вдали от зала заседаний – и правления.
Пирс поправил очки и начал:
– Ясно, что отчеты еще не завершены, но и предварительные результаты выглядят многообещающе.
Пирсу было тридцать девять, на десять лет меньше, чем Уильяму, но из-за медлительности и степенности он казался старше. Как и Уильям, он хорошо одевался и за словом в карман не лез, настоящий английский джентльмен, но на этом сходство заканчивалось. Уильям был крепким, смуглым, с внушительной фигурой, властным характером и острым умом. Светлокожий красавец Пирс рядом с ним казался хрупким, слегка медлительным, с явным отсутствием харизмы. Однако, несмотря на недостатки – или благодаря им, – Пирс идеально подходил на роль правой руки Уильяма. Безоговорочно преданный семейному делу и лишенный честолюбия Пирс ни разу не усомнился, что именно Уильяму следует быть главой компании.