С трибуны неслась шняга, которая у меня – как и у многих других – вызывала невыносимую изжогу:
– Отрадно отметить, что фестиваль проводится как в преддверии очередного юбилея Октябрьской революции, так и новых, положительных, изменений Конституции СССР, которые приведут к улучшению качества жизни наших соотечественников. Ура, товарищи!
Последовали шумные, как всегда, аплодисменты. Иным лишь бы поорать, не зная о чём. Кое-кто из толпы поддержал генеральную линию КПСС своим нудным «Ура!», подёргал казёнными иконами с ЦэКашными святыми вверх-вниз. В общем, все были как бы довольны очередными обещаниями. По-другому ведь у нас никогда и не происходило.
Однако, не могу сказать, что всё было столь тоскливо. Пришельцы издалёка с любопытством вертели головами. Их впечатляли отстроенные после войны прекрасные здания: гостиницы вкруг площади, драмтеатр, мединститут, те же жилые дома в сталинском ампире. Не ожидал, что через тридцать с гаком лет, всё возродится ещё в лучшем виде.
И что говорить, в центре города всё выглядело солидно. Если бы ещё такие дома на окраинах были, так цены Волгограду не было. Но задницу, как говорила моя бабуля, никто не кажЭт.
Немцы, чувствовалось, были готовы общаться напрямую. Это радовало, и хотелось того же. Только угрюмый конвой не позволял никому подойти ближе к их колоннам.
Я блыкался возле обелиска павшим борцам. Он, как известно, возвышается сразу за площадью. Делать было нехрен, и я наблюдал за разводом юных часовых у Вечного огня. Пары подростков и девчушек в парадной форме цвета морской волны сменяли предшественников. Меня на миг привлекла симпатуля-подчасок слева от поста. Такая милашка небольшого росточка с белыми бантами на косичках до плеч. Глазки у неё были озорные, хотя вела она себя строго.
Мальчишки с автоматами застыли, как изваяния, девчонки имели право вести себя повольнее, чуть переминались с ноги на ногу. Я незаметно подмигнул милашке. Но она нахмурилась, словно я совершил ужасное преступление. Подумаешь, малолетка! Возомнила о себе что-то. Я отвернулся. Тесное общение с немками сулило больше приятностей.
Заметил толпу у краеведческого музея, которая всё увеличивалась. Что за свалка? Колбасу давать вроде ни к месту. Двинул поближе. Раздались хлопки и крики «Слава советской космонавтики! Ура!». Оказывается, к чугунной ограде музея прижали наших космонавтов, которые прибыли на торжества. От такой народной любви они могли и с жизнью расстаться. Но посланники небес стойко держались, с улыбкой отвечали на шквал вопросов.