…Меланхоличные волны памяти по-прежнему накатывались на берег сегодняшней армейщины, пока мы направлялись к месту своего боевого задания. Нам никто, разумеется, не объяснил, в чём оно заключается. Но по выданному оружию в виде ломов, совковых и штыковых лопат уже догадывались, из чего сегодня постреляем. Впереди показалось место дислокации в виде полуразрушенной здания, которое давно не использовалась. И пока я маршировал, тешил себя мыслью: «Авось, почти неизвестная мне Габби услышит интервью да всплакнёт по несбывшейся страсти к простому русскому хиппаку».
* * *
Замполит роты лейтенант Виктор – неплохой, в целом, парнишка. В роте его кличут Марксёнышем. Иногда прикалываюсь с ним, если выдаётся чуток свободных минут. Лейтёха выглядит примерно так, как вся его псевдоидейная мутота – никак. Среднего роста с белёсыми волосами, овальная, вполне упитанная физия. Самое выразительное в нём – васильковые глаза: они вроде и привлекают внимание, и отдают холодным бездушием.
Скорее всего, Виктор чувствовал во мне родную душу, с которым можно размесить словесный понос. Как-никак, я почти интеллектуал по армейским меркам! Правда, отныне сильно засомневался в собственных умственных способностях: не придурок ли – одеть кирзуху, бросив институт из-за вертихвостки?
Раньше я не был любителем глупых размышлизмов. И для меня стало настоящим откровением, когда преподаватель философии объяснил первокурсникам, что мозгодробительная дисциплина – всего лишь заурядное мировоззрение человека. Считаешь, например, того типа дерьмом – это твоя точка зрения на его жизнь, считаешь его клёвым парнем – то же самое, но с другого боку-припёку. И тот же прѐпод однажды привёл с иронией пример из истории: в царское время некий чинуша изрёк, дескать, польза от философии не доказана, зато вред от неё возможен. Доцент обвёл аудиторию взглядом и спросил: «Возможно, в самом деле, большинству хватает довольно тусклой философии, чтобы не засорять мозги?». Мы молчали, вполне соглашались со столь здравым выводом чинуши. Хотя теперь я начал подозревать, что не всё так просто.
Сейчас сидим с Виктором после обеда на скамейке у плаца, травимся куревом в полное удовольствие (он угостил меня «Ту-144»). Меня как раз потянуло на воспоминания о «довоенном» бытие. Исповедуюсь замполиту, словно на требе попу̀: был грех – с удовольствием занимался в институте фарцой, раскручивал дружков по «соцлагерю» на всякое шмотьё, потом отправлялся по выходным «толкал» товар всем, кто жаждал выглядеть модно и престижно.