– Я помогу, – произнёс он, широко улыбнувшись.
Эти слова что-то толкнули в груди, не больно, но ощутимо, хоть разум и бредил: помощь уже опоздала. Счастливый финал ходят со смертью разными тропами. Но что-то в нём было, в этом парнишке. Что-то такое, что заставляло думать иначе. Только сейчас она рассмотрела на нём автографы жизни – изобилие шрамов.
Бездомный коснулся лица Роя, накрыв ладонью глаза. Другие бродяги недоуменно переглянулись, но, казалось, перестали даже дышать в ожидании. На вдохе утихла и неуёмная вьюга, позволив вакууму накрыть собой пустошь. Мгновение, и парень убрал свою руку. Ресницы хлопнули. Потом снова и снова. Губы вновь налились цветом почти за секунду, а кожа опять приобрела здоровый оттенок.
– Илона… что случилось? – вскочил Рой. – Почему ты плачешь?
Девушка смотрела в глаза, что ещё минуту назад хрустальным взглядом зрели в ледяное безмолвие. Касаясь его щёк, она не верила, что пальцы вновь ощущают под собою тепло. То самое, которое прямо сейчас просачивалось и в неё, заполняя собой на сердце свежие трещины. Дыхание сбилось, будто девушка поперхнулась, а после она кинулась Рою на шею. Другие бродяги молчали, но в мыслях каждого из них сновали вопросы: а не приводилось ли? Что это было?
Он угас как свеча. Потух, не имея права больше зажечься, прямо у них на глазах. Кому, как не им было ведать, что для бездыханных обратной тропы не бывает. Лишь жнец человеческих душ имел право бродить в обе стороны.
На век этой пустоши выпало много. Каждая горсть здешней земли, точно ткань, пропитанная запахом, была насквозь пронизана воспоминаниями о несчётных событиях. Как будничных, так и мистических, но подобного здесь ещё не случалось. Хоть смерть и числилась тут постояльцем, таким же, как и все остальные, никому не дано было право договориться с ней, точно с другом.
Оборванец лишь улыбался. Он вёл себя будто не сделал ничего необычного. По-тихому и как-то по-своему радуясь за тех, кому представился ещё один шанс.
– Рой?! Я думала ты… ты…
С силой проталкивая слова через опухшее горло, она шептала, впиваясь в него поломанными ногтями, а после, словно очнувшись от наваждения, сию минуту скинула с себя замызганное пальто и завернула в него Роя до самой макушки. Она смотрела на незнакомца, чья ладонь, как поводырь, вывела душу любимого прямо из бездны, и словно мантру тихо шептала: «Спасибо… спасибо», – вкладывая в это одинокое слово всю свою благодарность. А тот лишь тихонько кивнул и поплелся обратно под пласты одеял, чтобы вновь забыться во сне. Бродяги расступились, пропуская его, но, не тая любопытства, смотрели во след.