Цинизм был написан на ее лице, в каждом движении. Он читался в ее усталых глазах, которые смотрели на Йоргена без всякого интереса, лишь с профессиональной оценкой. Она видела таких, как он, сотни, если не тысячи. Старые, толстые, одинокие дальнобойщики, ищущие мимолетного утешения в чужих объятиях. Она знала их запросы, их привычки, их молчаливые просьбы.
– Привет, – сказала она хриплым голосом, в котором не было ни тени приветливости, лишь усталая обыденность. – Готов?
Йорген кивнул. Разговор между ними был минимальным, состоящим из банальных фраз, которые давно потеряли всякий смысл.
– Сколько? – спросил Йорген, хотя уже знал ответ.
– Час – пятьдесят, – ответила она, безэмоционально глядя на него.
Йорген достал мятую купюру. Она взяла ее, быстро спрятала в карман, не глядя. Ее взгляд уже скользнул по его массивной фигуре, оценивая предстоящую "работу". В ее глазах не было ни осуждения, ни желания, лишь холодный, профессиональный расчет.
– Душ? – спросила она, кивнув в сторону крошечной, видавшей виды душевой кабины.
Йорген отрицательно покачал головой. Он не хотел тратить драгоценное время на водные процедуры. Ему нужно было быстро, эффективно, без лишних предисловий.
Она встала, медленно, словно каждое движение давалось ей с трудом. Ее тело, когда-то, возможно, привлекательное, теперь было лишено всякой упругости, измотано ночной жизнью и бесконечными контактами. Она подошла к нему, и от нее исходил тот самый приторный запах, который теперь казался еще более удушающим.
Йорген чувствовал ее равнодушие, ее отстраненность. Но ему было все равно. Ему не нужна была любовь, нежность или даже простое человеческое тепло. Ему нужно было лишь физическое облегчение, забвение от монотонности дороги и одиночества. И эта женщина, эта "тень", была готова предоставить ему это.
Он не знал ее имени, ее истории, ее мечтаний. Она не знала его. Они были просто двумя телами, столкнувшимися на короткое время в этом тусклом мотеле, чтобы удовлетворить взаимные потребности. Она – потребность в деньгах, он – потребность в физическом контакте. И в этой примитивной сделке не было места для сантиментов, для настоящих чувств. Это была лишь сделка, и ее условия были предельно ясны. Йорген сделал шаг навстречу ей, не подозревая, что за его спиной, в его грузовике, разворачивается другая, гораздо более дорогая для него сделка, которая изменит его жизнь навсегда.