Приоткрытые гештальты - страница 4

Здесь есть один важный подводный камень. Установки не лежат у вас где-то отдельным списком, который легко достать и рассмотреть, чаще всего они хорошо спрятаны в таких местах, которые сам человек никогда не подвергнет ревизии. Есть слепые пятна, которые изнутри практически невозможно разглядеть.

И что же делать?

Поговорить с кем-то, кто их увидит и покажет. Это должен быть любой другой человек, но лучше если это будет психолог или психотерапевт.

Я думаю, что ты думаешь … и не проверяю так ли это на самом деле, не сомневаюсь, а начинаю реагировать. Злюсь, обижаюсь, а может быть радуюсь и строю планы, которые потом не осуществляются и тогда я опять злюсь и обижаюсь.

Или вот творчество – не могу я прямо на контакт выйти с тобой – напишу стих и пошлю или картину маслом или вот на лице у себя нарисую стрелки, губки бантиком, юбку надену мини и ты тогда обалдеешь от восторга и замрешь в восхищении и догадаешься о несказанном, а если нет … этот вариант не рассматривается – конечно догадаешься и обалдеешь!

Все что я думаю о тебе – безусловная правда. Я тебя насквозь вижу – все твои мысли и желания как на ладони. Только смотрю я при этом на тебя сквозь зеркало. И да, все мысли и желания как на ладони, потому что это мои мысли и мои желания, а твои где-то там, глубоко за амальгамой.

Давным давно, когда гештальт-терапии еще и на свете не было, жили в психологии два непримиримых лагеря: позитивисты и виталисты.

Позитивисты, наслушавшись знакомых физиков, решили изучать только то, что можно увидеть и измерить. "Я вижу то, что я вижу", "все доступно наблюдению" и "все должно быть экспериментально доказано" – кричали они на виталистов. Знакомые философы подучили их что количество переходит в качество, и позитивисты стали говорить, что живое это неживое, перешедшее в новое качество из-за количества.

Виталисты в ответ кричали, что ничего подобного: живое качественно отличается от неживого и в доказательство грозили позитивистам только что отрезанной лягушачьей лапкой, которая и правда некоторое время дергалась как живая. Виталисты все пытались поймать в лапке жизненную силу, но та ловко пряталась от них, не желая быть пойманной.

Но так как те и другие пытались делить неделимое, в итоге ни у кого из них целостной картины не получалась.