Психиатр тогда орал: «Это бред!» А Мария Абрамовна наклонялась ко мне так близко, что я чувствовала запах старой бумаги, и шептала: Нет, это альтернативный канон.
Чёрные чернила, чёрный юмор
Однажды она украла у врача ручку. Дописала в своей карте: «F20.1 – гениальность в стадии обострения». Глаза её блеснули, как лезвие. На следующий день мне увеличили дозу галоперидола.
Но в тетради остался след той ночи – каракули на полях, будто кто-то пытался вырваться за пределы строк. А в углу, мелко-мелко, как тайный знак:
Рисунок кота в очках.
Усы – штрихами пера, глаза – две чёрные точки, будто он видел то, чего не видят другие. Подпись: «