Или я просто хочу в это верить.
Время оживает и снова начинает ход.
Рантар вскидывает руку, его пальцы искрятся магией.
Отец обхватывает меня за талию и утаскивает в портал.
Магическое плетение мгновенно схлопывается.
– Успели, – выдыхает отец. – Теперь нужно быстро доставить сюда Освана.
Отец начинает выстраивать новый портал, а я оседаю на деревянную лавку и отстранённо наблюдаю за происходящим.
Мы перенеслись в молитвенную комнату. Здесь проводятся небольшие семейные церемонии – славят Маон, возносят молитвы Прародителю, проводят принятие младенцев в род.
В центре – мраморное изваяние богини Маон. Рядами деревянные скамейки и арочные окна в пол на стенах и справа и слева. Утром молитвенная окрашивается рассветными лучами, а вечером – закатными. В хорошую погоду в молитвенной всегда светит солнце.
Сегодня здесь состоится моя свадьба с кузеном – Осваном Маалан.
Жрец торопливо раскладывает травы вокруг статуи Маон и поджигает благовония. Изваяние богини смотрит на меня с немым укором. В уголках её рта застыла горькая усмешка. Хотя мне всё это просто мерещится.
Слуги носятся туда-сюда, раскладывая мягкие подушки на скамейки, украшая лентами. До меня доносится тихая беседа отца с кузеном.
– Значит, я стану главой рода через десять лет? – уточняет Осван, посматривая на меня.
– Да. Через десять лет ты сможешь принять участие в церемонии Обретения, найти истинную. Тогда тебе позволят развестись с Эленой и вступить в союз с другой женщиной, родить наследников.
– Я согласен, дядя.
– Только помни, Осван…
Голос отца становится серьёзным, почти угрожающим, но я уже не слышу продолжения беседы. Служанки уводят меня, чтобы переодеть и сделать причёску.
Меня спешно приводят в порядок и облачают в довольно старое платье. Все новые и лучшие наряды остались в королевском дворце. Хотя отражение в зеркале мне нравится.
После ночи, полной слёз, мои зелёные глаза кажутся ещё ярче. Искусанные в кровь губы маскируют густым слоем нежно-розовой помады, синяки под глазами – кремовым тоном, на щёки кладут чуточку румян. Тёмно-каштановые волосы собирают в нехитрую причёску, украшают золотой нитью с россыпью мелких топазов.
Атласная ткань платья цвета бирюзовой пастели окончательно стирает внешний образ ужасной ночи. И я выгляжу… пожалуй, даже прекрасно. В моём облике не остаётся никакой трагедии – жаль, что внутри всё иначе.