– Материалами Крюгера? Кто он?
– Парень, ты чего? – Гриша даже привстал от удивления, – меня полгода готовили по его книжкам, а ты чёт вообще не в теме по ходу. Ты как тут очутился -то?
Василий замялся.
–Да просто позвали, – ответил он наконец как-то неуверенно и отводя взгляд, – место моё здесь, сказали, я и поверил. Деньги да, хорошие.
– Эх, скрываешь ты что-то, Васёк, – улыбнулся Гриша, – да бог тебе судья, наверное, каждый, кто готов лететь к чёрту на куличики, что-то скрывает или бежит от чего-то. Ничего, попривыкнем друг к другу, будем роднее, чем братья, сам не заметишь.
– Кто знает, – уклончиво ответил Василий, неловко попытавшись изобразить улыбку. Его такая идея побратимства с данным джентльменом не особо грела.
Гриша вышел из импровизированной курилки и направился к своим чемоданам. Если вещи Васи заняли от силы одну восьмую часть шкафа, то вещи его соседа с трудом уместились в оставшееся пространство. Гриша всё вытаскивал и вытаскивал какие-то неадекватные горы своего добра, которые каким-то абсолютно необъяснимым образом уместились в его чемоданчиках. Одежда не пестрила разнообразием. В основном это были спортивные костюмы, причём давно повидавшие лучшие времена, и пара затёртых рубашек с короткими рукавами. Когда-то белая пара кроссовок уже с трудом могла называться серой, но всё это великолепие завершалось блестящей парой чёрных восхитительных туфель.
– Из-за границы тесть привёз, подарок на свадьбу, – пояснил Гриша, заметив озадаченный взгляд Василия, – шикарные правда? Берегу как могу.
– Зачем же ты их на работу притащил?
– Ну, вдруг тут посиделки какие-нибудь, корпоративчик, – подмигнул Гриша.
– В научной секретной лаборатории?
– Да, возможно тут я поторопился с планами, – он задумчиво взялся за подбородок, – но всё равно, пусть будут.
Наконец закончив раскладывать вещи, он взлетел на верхний ярус кровати и распластался там с довольной физиономией.
– Выглядишь не очень печальным для человека, оторванного от семьи на длительный срок.
– Сразу видно, что у тебя детей нет, – улыбнулся Гриша, – ладно, ты не подумай, я люблю их. Но я так устал, ты бы знал.
Василий не стал продолжать диалог, он улёгся на своё место, взбил подушку, что в общем-то никак не повлияло на этот, по ощущениям, твёрдый кусок полена, укрылся неприятным одеялом, которое кололось через тонкую, просвечивающую простыню, и почти моментально уснул.